устроился на кровати хоть немного поспать. Если появится Сойкина, она или откроет номер своим ключом, или постучит. И, так или иначе, их разбудит.

Уже засыпая, Роберт Стэп вспомнил о том, какие защитники есть у Сойкиной, и, чуть приоткрыв глаза, заметил, что пистолет генерала Власова лежит прямо перед ним на столе. Если что, можно успеть до него дотянуться.

Провалившись в сон, Роберт Стэп неожиданно вернулся в свое детство… Отец, когда они шли гулять с ним в парк, обязательно заходил в тир. И сначала сам демонстрировал ему свою меткость, а потом учил стрелять сына. Но во сне Роберт почему-то стрелял не по деревянным, а по абсолютно реальным зайчикам и белочкам, которые убегали от него врассыпную. И он все стрелял и стрелял, а они все разбегались и разбегались. Потом опять возвращались к нему и опять разбегались от его выстрелов.

А потом вдруг появился волк. Он шел прямо на Роберта и сверкал своими страшными глазами. И кровавая пена текла у него изо рта. Волк зарычал, захрипел. А Роберт Стэп никак не мог в него выстрелить. Его рука будто онемела.

Когда Роберт открыл глаза, он понял, что хрип и рычание вполне реальны, как и кровавая пена, которая текла у генерала Власова изо рта. Генерал был так напуган, что даже выкатил глаза.

В руке он держал пустой стакан.

Роберт, в одно мгновение вспомнив весь вчерашний вечер, с облегчением понял, что водкой из ресторана отравиться генерал Власов не мог. Ее они пили вместе и допили бутылку до конца.

А вот бутылка Сойкиной… Роберт взглянул в угол за кадкой с цветком, где он ее спрятал, и увидел, что угол пуст.

Зато на полу, у кресла генерала Власова, стояла почти полная бутылка «Моей Московской».

– Этого еще не хватало… – пробормотал Роберт, лихорадочно взвешивая, как же ему сейчас правильнее поступить.

Если позвонить в милицию, бабушка надвое сказала, что ему, Роберту, поверят. Очень уж сложную партию с подменой бутылки он разыграл. И никому не докажешь, что отравление произошло по чистой случайности, по нелепости. Наверняка с утра пораньше генералу Власову захотелось опохмелиться. И он искал и нашел-таки в углу спрятанную Робертом бутылку.

Конечно, если местные стражи порядка позвонят в Москву, Роберта отправят туда в СВ-вагоне. Но захотят ли они туда звонить? И не придется ли ему до того, как Сойкиной, испытать на себе все муки ада?..

И Роберт склонялся к другому выходу. Прямо сейчас, немедленно ретироваться, оставив дверь приоткрытой. Придет горничная, которая обязательно должна вот-вот прийти, и обнаружит генерала Власова.

А он, Роберт, должен, просто обязан до того убежать как можно подальше. Может, даже уехать в Москву. Искать Сойкину или тем более ожидать ее в номере для него никак не выпадает.

Роберт подумал, потом взял-таки на всякий случай генеральский пистолет. Потом, чтобы не вызывать лишних вопросов у сидящих по стеночке соглядатаев, Роберт взял все еще стоящий в коридоре у двери номера столик на колесиках и как можно спокойнее покатил его в сторону ресторана.

А когда отвез, быстро прошел на кухню и тотчас же вышел через служебный ход. Оказавшись на улице, Роберт осмотрелся и остановил такси.

– На железнодорожный вокзал. Срочно, – попросил он.

Но не успели они проехать первый поворот, как Роберт заметил впереди Сойкину, которая очень быстро шла по улице под руку с каким-то мужчиной.

– Притормози! – попросил Роберт водителя.

Тот, удивленно пожав плечами, остановился.

Тем временем Сойкина и ее попутчик, дойдя до перекрестка, начали ловить машину. И через минуту уже отъехали.

– За ними! – резко сказал Роберт.

И водитель, опять пожав плечами, поехал за повернувшим направо такси.

В первой машине, наверное, заметили преследователей и, чтобы избавиться от них, притормозили, пропуская их вперед.

– Что делать? – спросил водитель.

Роберт пожал плечами:

– Не знаю. А что в таких случаях делают, чтобы преследовать дальше?

– Я могу повернуть во дворы, а потом опять приклеиться! – предложил водитель.

– Давай действуй! Только смотри не упусти их!

– Вы же на вокзал собирались… – напомнил водитель.

– Догнать этих для нас сегодня важнее! – махнул рукой Роберт, вдруг начисто позабыв, что его самого сейчас тоже начнут искать.

Ныряя во дворы и опять выныривая, они преследовали машину довольно долго.

– Куда они направляются? – поинтересовался Роберт у водителя.

– Здесь одна дорога – на улицу Красную, – ответил тот.

– Значит, тормози, – сказал Роберт. – Пусть они едут туда, а мы подкатим чуть позже. Я знаю, что там и где.

– Как скажете, – пожал плечами водитель.

– Ты не волнуйся, я заплачу! – сказал Роберт.

– А куда же вы денетесь, конечно, заплатите, – улыбнулся водитель.

Когда, немного переждав, они повернули на улицу Красную, такси, которое они преследовали, уже пустое ехало им навстречу. А Сойкина и сопровождающий ее мужчина входили в ворота Красной, 7.

Роберт попросил водителя затормозить чуть раньше, некоторое время посидел в машине, а потом, оставив в качестве залога свой паспорт, попросил водителя подождать его и направился к воротам Красной, 7.

Он еще понятия не имел, что и как ему делать. У него был пистолет, но, как с помощью его брать заложников, он видел только в кино. Его охранники и то не смогли взять Сойкину даже в квартире.

Но, достав пистолет, осторожно, по заборчику, Роберт начал продвигаться к входу.

И уже у ворот нос к носу столкнулся с Сойкиной, которая зачем-то вернулась на улицу. Детективы все-таки сделали свое дело. И Роберт, угрожая пистолетом, довольно ловко зажал ей рот и потащил к такси. Сойкина настолько была обескуражена, что даже сопротивляться начала не сразу.

Роберт же успел прошипеть ей на ухо:

– Пикнешь – прибью. А так – поедем и мирно обо всем договоримся.

Сойкина обреченно кивнула.

В такси Роберт сел рядом с ней на заднее сиденье и сказал водителю:

– А вот теперь на вокзал.

– И куда вы меня собираетесь везти? – спросила Сойкина, все время чувствуя боком дуло