— Просто спросил, — стушевался Собакин. — Может быть, у меня на примете кто-то найдется. Давайте там на следующей неделе встретимся, вы мне про работу эту расскажете…

— Вы сейчас что, клинья ко мне подбиваете? — По выражению лица Вики было сложно понять, кокетничает она или готовится жестко отшить кавалера.

— А что, я вам не нравлюсь? — искренне, глядя в глаза собеседнице, спросил Собакин.

Вика расхохоталась.

— Пойдем после кафе погуляем вдвоем по парку, рабочий день кончился же, — сказала она.

Следователь просиял.

Рядом с Корольковым сидели люди, которым он доверял. С ними можно было всегда оставаться самим собой.

«Даже странно, что мне сейчас настолько хорошо, — поймал себя на мысли Максим. — Как будто я закончил тяжелейшие съемки в каком-то фильме и теперь все события сохранены в облачном хранилище моей памяти. Изменился ли герой этого фильма? Безусловно. Изменился ли Максим Корольков? Совсем немного. Если бы не психопат Фетисов, сейчас все было бы по-другому, но жизнь не подчиняется частице «бы». Я потерял любимую, но не предал ее память. Остался один, но со мной рядом эти надежные люди и моя публика.

Буду верен своей профессии и зрителям. Дам им то, что они жаждут: образ кумира, идеального человека, за которым хочется тянуться, которому хочется подражать. Буду вдохновлять, выводить из депрессий своим творчеством. И не так уж важно, что все не так, как им кажется…»