Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@gmail.com для удаления материала
Книга "Паническая атака. Избавиться раз и навсегда! - Андрей Владимирович Курпатов", стр. 65
Ему казалось, что всё происходит «не так», что люди поступают «неправильно». Как именно «так», что это за «правильно», Кирилл не знал. Просто было это мучительное ощущение какой-то неуместности всего и вся. Гражданская жизнь приводила его в ужас, и временами казалось, что на фронте было лучше: «Там было всё понятно, кто и что».
Фактически Кирилл жил так, словно угроза его жизни никуда не делась, но никаких объяснений этому своему ощущению он найти не мог. Словно боец, заброшенный в тыл врага: везде и во всём ощущается опасность, но откуда конкретно «прилетит», непонятно.
С другой стороны, всё же было «хорошо»: Кирилл выжил, оправился от ранения, смог вернуться домой. Чего теперь-то переживать? Всё же позади. Потому, хоть Кирилл и демонстрировал все признаки тревожного расстройства, он не осознавал его и не придавал ему никакого значения.
За время своей недолгой службы Кирилл привык к этому чувству тревоги, к тому, что ты постоянно находишься в ситуации угрозы для своей жизни. Там можно было просто выйти из палатки по малой нужде и получить снайперскую пулю, как это и случилось с одним его другом.
Теперь же, в своей мирной жизни, Кирилл словно ждал той самой пули или засады, в которую попал его взвод. Его подсознание, испытавшее жуткий стресс, так ещё и не оправилось от него, не прекратило вой ну, было ориентировано на поиск угрозы.
И встреча с «угрозой» не заставила себя ждать. Не секрет, что самым распространённым противотревожным средством у нас является алкоголь. Хорошего в этом мало, потому что именно в тех случаях, когда алкоголь используется таким образом, зависимость развивается стремительно. Но что поделаешь, пить таблетки у нас считается зазорным, а просто пить – это пожалуйста…
Вернувшись с войны, Кирилл стал алкоголизироваться, причём чуть ли не каждая пьянка заканчивалась какими-нибудь потасовками или, на худой конец, скандалами с домашними. Но сейчас речь не об этом.
Однажды Кирилл проснулся после очередной серьёзной попойки и почувствовал себя ужасно: сердце нещадно колотилось в груди, по всему телу растеклась невыносимая слабость, голова раскалывалась.
Кирилл попытался встать с кровати, но чудовищное головокружение просто повалило его с ног. Он попытался встать снова, но тело его не слушалось. Тогда он позвал на помощь, но оказалось, что дома никого нет: мать ушла на работу, а младший брат был в институте.
И тут шальная мысль словно выстрелила внутри его головы: «Господи, неужели я так вот сейчас здесь и помру!»
Кое-как Кирилл добрался до телефона и позвонил в скорую помощь. Врачебная бригада приехала достаточно быстро и, узнав о том, что Кирилл перенёс в свое время черепно-мозговую травму, оформила госпитализацию.
Уже в приёмном покое Кирилл узнал, что у него «очень низкое давление», и перепугался больше прежнего. Две недели, проведённые в больнице, не прибавили ему оптимизма: многочисленные исследования не давали чёткой картины болезни, а физическое состояние, как казалось Кириллу, изо дня в день только ухудшалось.
Правда, «низкое давление» переформатировалось в «гипертонические кризы». Ну, а в остальном, несмотря на проводимое лечение, никаких изменений. Каждый день сердце Кирилла сообщало ему о своём присутствии, головокружения и головные боли стали обычным явлением. Кирилл был убеждён, что «неизлечимо болен».
Должен признаться, что в момент нашей встречи с Кириллом он производил странное впечатление. С одной стороны, казался сильным, абсолютно уверенным в себе человеком, с другой – производил впечатление насмерть перепуганного ребёнка. В чём же было дело?..
Тогда, утром, проснувшись после основательной попойки, Кирилл пережил знакомое многим состояние – тяжёлое похмелье. Нет ничего странного, что его артериальное давление в отравленном алкоголем организме было снижено, а сердце, как сумасшедшее, билось в груди, пытаясь это компенсировать.
Конечно, любой другой решил бы, что дело в похмелье. Но если ты напиваешься не каждый день, то такая вегетативная симптоматика – это для тебя что-то новое. А если ты ещё и живёшь в постоянном ощущении смертельной опасности, то не испугаться и вовсе странно.
Вот Кирилл и испугался. Его подкорка была готова найти смертельную опасность где угодно, а тут подвернулся такой подходящий случай.
Испуг усилил вегетативный дисбаланс, который выразился в гипертонусе симпатического отдела вегетативной нервной системы. Именно поэтому поступивший в больницу со сниженным артериальным давлением Кирилл выписался из неё со стойким его повышением и с жёстко выработанным патологическим вегетативным условным рефлексом.
Разумеется, выявить у Кирилла сердечную патологию врачи так и не смогли, поскольку её у него не было. Но вот тревога, сформированная боевым прошлым, у Кирилла была. А теперь ещё появился замечательный повод – физическое недомогание.
Дальше развитие вегетососудистой дистонии по типу регулярных панических атак – с чем его ко мне, собственно, и направили – шло по типичному сценарию: страх – вегетативный дисбаланс – страх – вегетативный дисбаланс.
Обычно люди, страдающие таким вариантом панических атак, вылечиваются быстрее всех прочих. Однако в случае с Кириллом ситуация усугублялась тем, что наш ветеран долго не хотел верить в то, что стал заложником страха.
Всеми силами Кирилл пытался удержаться в мысли, что он «ничего не боится», буквально «не может бояться». Он и смерти-то не боится, как ему казалось, а переживает только оттого, что никто не может сказать, что с ним.
Только после того, как мы с ним освоили навыки нормализации эмоционального состояния – расслабление, дыхание, переключение внимания (что, разумеется, сопровождалось устранением всех симптомов вегетативного недомогания), – дело пошло на поправку.
После того как с паническими атаками было покончено, нам ещё предстоял большой путь психологической реабилитации. Если бы о психологическом самочувствии Кирилла позаботились раньше, то ему бы не пришлось столько времени мучиться от панических атак. Но поскольку этого сделано не было, мы получили то, что получили.
Возвращаясь к специфике третьего варианта развития панических атак, мне остаётся добавить: любая жизненная неприятность способна стать поводом для беспокойства в судьбе того, кто пребывает в состоянии психической «аллергии».
Подсознание Кирилла, образно выражаясь, было как бы заряжено на угрозу («сенсибилизировано к факту угрозы») и потому мгновенно «придралось» к первому же симптому физического недомогания. А дальше подключилось сознание и дорисовало перед ним «сердечную болезнь» и скорый инфаркт.
Но если мы правильно понимаем суть проблемы, если отдаём себе отчёт в том, что всё дело не в абстрактных болезнях, а в банальном страхе, проявляющемся, кроме прочего, своим вегетативным компонентом, мы вполне можем справиться с тревожащим нас