его послании извинения. Он извинялся за то, что написал в квартире, явно осознав всю глупость своего послания! Вероятно удивление очень отчетливо отразилось на моем лице, поскольку Вероника тут же высказалась:

– О, что-то интересное?

– Проклятье, можешь помолчать немного?! – Не сдержавшись ответила я, сверкнув глазами.

– Ммм, ладно, но платой за молчание будет твоя порция завтрака!

На завтрак мне было плевать, и проигнорировав Веронику, я снова уткнулась в послание. Теперь оно больше походило на то, которое я читала последним, совсем недавно. Дима не признавался в своем безумии, но очень искренне корил себя за те слова, что написал мне. «Я просто запутался и порой не могу понять, что реально, а что нет. Вся эта история для меня началась совершенно обычно, как игра, где мы с друзьями создаем искусственные тела и проживаем жизнь в искусственном мире… Ты видела подобный мир в моем «портале» … Мне вспомнился коридор с жуткими монстрами и теперь я уже наверняка знала, что они не опасны, потому что они не настоящие. Послание Димы затягивало меня все сильнее, и я уже перестала замечать чавкающую рядом Веронику, с головой уйдя в текст. Мне казалось, что я слышу голос Димы, полный покаяния, и он продолжал: «… Если Эольдер действительно сумел открыть портал в мой мир, значит это уже не игра. Это нечто другое. Я не хотел тебя обидеть своими словами, но чем безумнее события, происходящие вокруг, тем сложнее мне отыскать правильные слова, чтобы объясниться. Я написал глупость и прошу тебя забыть о ней…». Буквально недавно я прочла в квартире, что он написал «правду», а теперь словно опровергал собственные слова. Действительно ли он осознал, что написал глупость или просто хотел примирения со мной? Проклятье, почему мне так сложно верить ему?! Вероятно, он и сам осознавал, что противоречит себе, поэтому дальше написал, что прежнее послание писал под эмоциями. Он снова упомянул безумие, о котором вынужден думать потому что не может увидеть меня: «Мне правда казалось, что я выдумал тебя, что на самом деле уже давно лежу в беспамятстве, а весь твой мир мне лишь привиделся. Возможно тебе это знакомо, и ты испытала нечто подобное, когда впервые оказалась в моей квартире. Если да, то прошу, напиши мне. Хочется верить, что ты можешь меня понять». Мне казалось, что я понимаю, начала понимать еще там, в его мире. Для меня стало очевидно, что такой тщедушный юноша, запертый в странной квартире, явно не знавший битв просто не справлялся с тем, что происходило с нами. Святая Благодать, он же просто ребенок! Пусть не по возрасту, но по сути. Вправе ли я винить его за безумные высказывания, если он оказался в совершенно безумной ситуации? Да, для меня его мир тоже был чужд и непонятен, но он не сломал меня. Но могу ли я сравнивать? Все, с чем мне пришлось столкнуться в его реальности, это странный портал с ненастоящими чудовищами, а он, оказавшись в моем теле уже пережил не одно сражение и не одну смерть! От этих мыслей мне стало совсем стыдно. Я приняла извинения Димы, но на этом его послание не закончилось. Как уже было однажды, он поделился своими чувствами ко мне и в этот раз выражался куда яснее. Хвала небесам, он больше не величал себя творцом, но все еще опасался, что я лишь видение… «прекрасное видение, к которому я бы хотел прикоснуться».

– О, ты покраснела!

Я оторвалась от пергамента, заметив на себе веселый взгляд Вероники:

– Она все-таки переспала с ним, да?

– Нет, – Вполне честно ответила я.

Вопрос Вероники невольно пристыдил меня, и я снова подумала, что предала Диму. Да, это было глупо, ведь он как паразит в моем теле не имеет права мне указывать, но… Я снова прочла его признание, зависть к друзьям от того, что они могут говорить со мной, смотреть на меня не только в отражении. Эти признания не казались мне такими же теплыми, как слова Салима, но впервые я ощущала в них искренность и в какой-то момент мне захотелось, чтобы Дима не узнал о моей связи с Наматханом…, но он узнал. Это явно произошло не сразу, но изменение в тексте я смогла заметить. Они появились сразу, как только Дима перешел к знакомству с Салимом. Предложения стали сдержанней и местами он продавил бумагу сильнее, чем требовалось, чтобы написать мысль. Казалось он спотыкался на каждом слове и уже это дало мне понять, что он знает…, а через несколько слов я наткнулась на вопрос, которого ждала с самого начала: «Я знаю, что не вправе упрекать тебя за нарушение нашего уговора, не вправе указывать тебе и даже просить не смею, но хочу только узнать ответ на вопрос, который этим утром мне задал Салим: «Почему?»». На этом вопросе я оторвалась от листка. Вероника уже успела доесть мою порцию и внимательно следила за моим лицом.

– Все? – Наконец спросила она.

Я только покачала головой отвернувшись. Дима писал очень деликатно, и я не знала, злился ли он или нет, но он не стал портить мои отношения с Салимом, это было ясно по поведению Наматхана. Но сейчас я думала не над ответом Диме, а над ответом Салиму. «Почему?» – Дима написал, что об том его спросил Наматхан. Контекст был мне понятен, но ответ не очевиден. Потому что мне этого хотелось? Да. Мне хотелось, но только ли поэтому? В тот самый миг, когда мое платье соскользнуло с тела, представив меня полностью обнаженной перед Наматханом, я все еще думала о Диме, о том, что он не творец, а просто паразит, который не вправе хозяйничать в моем теле. Могло ли мною двигать желание доказать, что я распоряжаюсь своим телом? И снова да… «Я просто хочу знать из мести ли это мне за необдуманные слова? Если нет, то я не стану вредить вашим отношениям, поскольку никогда не хотел вредить тебе. Он вроде хороший человек и… (зачеркнуто). Надеюсь он не желает тебе зла, не воспользовался чем-то, что могло повлиять на твое решение. Ты понимаешь в этом больше меня. Он могучий маг и я просто надеюсь, у тебя был выбор…». По моему телу пробежала дрожь, но я не могла понять ее природу. Дима переживает, что Салим изнасиловал меня? Опоил или очаровал? Я еще не могла понять, какой процент занимала месть в моем решении