— Безусловно! Ведь это мой мужчина, я хочу знать про него всё. Но что там может быть? Хиро-сан — обычный небогатый фермер. Честный, как бодхисаттва. И его отец был таким же.

— А дед? Что ты знаешь о деде Нииды Хиро?

— Ничего… мы не генеалогическое древо с ним обсуждали.

— Понимаю-понимаю. Молодость, гормоны, — госпожа настоятельница правдоподобно изобразила толику смущения. — Деда твоего мужчины знали под разными именами. Фудзита Макото, Тадаши Макото, Цукино Тенкай…

— Художник⁈ Я, кажется, слышала о нём, он…

— Он преступник! — жестко припечатала стерва Хикару. — Мошенник и негодяй, за которым больше века безуспешно охотились все храмы страны Ямато. Ученик худшей из кицунэ после отступницы Тамамо-но-Маэ. Я была совсем юной девочкой, когда та устроила настоящую резню в храме в Киото. К счастью, о ней позаботились. А ее ученик оказался в Хиросиме в тот самый день, когда американцы сбросили свою бомбу. Карма настигла его.

— Внук не может отвечать за преступления деда… но получается, что…

— Именно! Теперь ты понимаешь, откуда взялись ваши дети? В Нииде-сане есть толика божественной крови. Сына твоего мы проверяли трижды. В шестнадцать, двадцать два и тридцать. Ни единого признака наследия Инари. Обычный толстый увалень, обожающий рамён и сладкое. Ему повезло. Дочерью ты займешься сама. Приглядись к ней. У девочек шансы всегда выше…

Характеристика Макото-куна ее обидела. Может, он и чуточку полноват, но никак не увалень. Да какое право эта молодящаяся старуха имеет так про ее драгоценного сыночка говорить⁈

— Будет исполнено, госпожа, — склонилась Кагами. Еще одна уловка, чтобы спрятать взгляд. Хотелось немедленно схватить девочку и уехать из страны. В Китай, в Америку, в заснеженную ледяную Сибирь — неважно куда, лишь бы подальше от этих храмов и перевоспитания.