выдворении, если мы соблюдаем наше с вами соглашение уже пять с лишним лет?

– Я в какой-то момент даже стал считать вас другом, – печально усмехнулся Джин.

Хозяин… замер. Перестал дрожать, прекратил заламывать пальцы. А может, и дыхание задержал, подумал Джин.

– Они угрожали моей семье, – наконец выдавил хозяин. Это признание прозвучало едва слышно, как шепот на ветру. – Я знаю, на что вы способны, но и понимаю, на что не пойдете. Вы можете припугнуть меня, пригрозить лишить сбережений или помешать моим дочерям выйти замуж, но вы их не убьете.

Арти застыла.

– Наше соглашение разорвано, потому что через две недели то здание перестанет быть моим. Мне… мне очень жаль.

Арти поморщилась от доброты, от жалости, что прозвучали в его голосе. Джин не понимал, как себя вести. Если здание больше не принадлежит владельцу, то кому тогда – и что это значит для них и для «Дрейфа»?

– Кто эти «они»? – спросила Арти.

Хозяин вытянул письмо из кармана пальто и положил его на стол. Ветер трепал бумагу, но хозяин ее придерживал. Джин оттолкнулся от столбика и заглянул Арти через плечо – при виде печати с рогами, изогнутыми, как у самого дьявола, сердце у него ушло в пятки.

Выдворить их вознамерился сам Овен. Через две недели.

Арти перевела взгляд на хозяина.

– Уезжайте из Белого Рева.

Тот вскинул голову. В разбитых очках его глаза казались нелепыми.

– Но… но мое имущество…

– Имущество? – усмехнулась Арти негромко и хмуро. – Самой важной его частью был «Дрейф», и он больше не ваш. Если вы еще хоть раз покажетесь в нашем районе, я упакую вас в ящик и отправлю в дальнее плавание. Деловые проблемы – наименьшая из ваших забот.

Его семью она, может быть, и не тронет, но неуважение есть неуважение; Арти ничего не прощала и не забывала.

Джин вспомнил, как с опаской однажды сказал ей: «Люди тебя боятся».

«Пока нет, но так будет», – ответила Арти тогда. Она всегда раздвигала границы, стремилась к большему, дразнила диких зверей, находясь с ними в одной клетке.

Наконец хозяин кивнул.

– Сейчас же, – скомандовала Арти.

– Но… как? – возмутился он. – Там же вампиры за городом!

– Ваша жизнь у нас в руках, а вы переживаете, что кто-то вашей крови чуть-чуть отхлебнет? – поинтересовался Джин.

В последнее время вампиры становились жертвами нападений не реже, чем люди, пропадали без следа. Сегодня утром сообщили об очередном исчезновении, теневой мир Белого Рева всколыхнули волнения, ведь, несмотря на все запросы и расследования, пропавших так и не нашли. Ни признаков борьбы, ни трупов, ни оружия, ни требований о выкупе.

Благодаря образованию, полученному еще в детстве, Джин обладал обширным словарем для описания вампиров. Они были смертоносными, жестокими, загадочными и сильными. Зверюгами и кровопийцами. Прекрасными и безжалостными. А вот уязвимыми они никогда прежде не были.

Для нежити вампиры находились в превосходной телесной форме, у некоторых, по слухам, имелись дивные дары, как то способность управлять стихией или даже чужими мыслями. Убить их, казалось, практически невозможно – что было опасно, пугающе и откровенно несправедливо, – отчего исчезновения вампиров приводили всех в еще больший ужас.

Хозяин икнул и в конце концов еще раз кивнул – очевидно, в знак понимания.

Джин склонил голову набок.

– Сейчас самое время подхватить шляпу и пуститься наутек.

Хозяин вновь кивнул и торопливо выбрался из кресла. Запнувшись об ножку, он кое-как удержал равновесие и неуклюже, как покатившийся с горы валун, проковылял вниз по деревянному крыльцу и, не оглядываясь, зашагал прочь от чайной.

Волны злобно и неустанно колотились в утес, атмосфера после ухода хозяина набухала тяжестью. За все пять лет с момента открытия «Дрейфа» им ни разу не приходилось по-настоящему опасаться за его судьбу.

Арти положила три дувина на стол – за чай – и повернулась к Джину.

– Я… – начал было он.

– Домой? – спросила она.

Она была спокойна. Слишком спокойна. Но Джин слишком вымотался и не задавался вопросами. Две недели. Он просто кивнул ей, гадая, долго ли еще они смогут называть «Дрейф» домом.

5

Арти

Вернувшись в «Дрейф», Арти перекинула пальто через локоть и направилась вверх по лестнице в кабинет – разбирать скопившиеся за день счета. Слишком устала, чтобы идти спать, сказала она Джину. Числа помогут развеять туман в голове.

Увидеть, как восторжествуют ее недруги, было бы даже хуже, чем лишиться самого «Дрейфа». Если где-то этому и порадуются – за исключением двора Овна, – так это в Атерее. Подпольное сообщество служило домом для состоятельных вампиров Белого Рева и жило по собственным правилам. Влиянием, пусть и неофициальным, Атерей обладал не меньшим, чем монархия.

Следует отметить, что в Атерее недолюбливали Арти за ее стремление обслуживать вампиров из низших слоев – примерно так же, как она недолюбливала Атерей за претенциозность.

Утомленно вздохнув, Арти притворила за собой двери со стеклянными панелями и устроилась в кресле, не удосужившись зажечь свет. Она открыла шкафчик, стоявший у письменного стола, и достала оттуда графин с кокосовым соком, который медленно, но верно заканчивался. Жидкость булькнула – Арти налила себе четвертинку стакана и опустошила его. Поставив стакан на место, она почувствовала, как в голове прояснилось.

И вот тогда-то до нее дошло: во-первых, из окна, которое она закрыла несколько часов назад, дует, во-вторых, на подоконнике кто-то сидит – Арти различила во тьме силуэт.

Она хлопнула по включателю света под столом – незваного гостя залило золотистым сиянием.

Юноша. Рогатый Страж.

Он сидел на подоконнике с куда более нахальным видом, чем ему следовало бы демонстрировать – у нее-то в кабинете. У нее дома.

– Знаменитая Арти Казимир.

Его звучный акцент сообщал об иноземном происхождении, белые волосы контрастировали с кожей лба. Вряд ли незнакомец ощутимо старше нее.

Рогатая Стража была многочисленна, делилась на множество рангов – чтобы насаждать законы Эттении везде и всюду. Чем светлее форма стража, тем старше он званием.

Форма на юноше была белоснежная. Капитан.

Арти вскочила с кресла, вцепилась в пестрый платок, которым тот обернул шею. Они с парнишкой сцепились, шаркая ботинками по паркету, – пока Арти не толкнула его к стене.

– Назови хоть одну достойную причину не снимать с тебя шкуру, – прошипела Арти, приставив кинжал к его шее. Пусть он на голову ее выше, пусть она совсем одна – ей было наплевать.

– Я могу дать тебе то, в чем ты нуждаешься, – сказал страж, и Арти уловила горделивые нотки в его напряженном голосе.

– Разве что лопату – вырыть тебе могилу, –