всех сторон, хотя и издавал их один человек. Перед Эзопом из ниоткуда выросла высокая фигура человека в черном плаще. Его лицо и голову скрывал длинный капюшон, так что хоть какие-то черты оставались загадкой.

От неожиданности торговец вздрогнул и отшатнулся, но рука незнакомца все равно догнала его и грузно опустилась на плечо. Зелень тут же сменилась песком, а пение птиц на порывы ветра. Торговец снова оказался в пустыне, но на сей раз она казалась какой-то зловещей. Черное солнце висело где-то на западе, излучая лишь темный свет. Окинув взглядом окружение, мискарец обнаружил горы трупов и странных существ, пожирающих их. Эти твари чем-то напоминали людей, только вместо нормального лица имели огромное отверстие с множеством зубов и двигались на четвереньках. Где-то вдали Чад отбивался от одной такой, но с каждой секундой его меч становился все тупее, а удары медленнее. Вскоре тварь накинулась на него и за долю секунды оторвала голову, после чего повернулась в сторону Эзопа и тут же бросилась к нему. Не помня себя от ужаса, мискарец попытался убежать, но рука мужчины все еще крепко держала его за плечо и отпустила только тогда, когда до твари оставалось меньше метра.

Эзоп снова оказался на зеленой поляне. Незнакомец медленно отдалялся, не сказав ни слова.

— Кто ты такой? — выкрикнул мискарец, однако в ответ получил лишь молчание.

— Ты чего кричишь? — раздалось откуда-то сверху.

От неожиданности Эзоп снова открыл глаза. Перед ним сидел Чад, который и задал этот вопрос.

— Что?

— Чего кричишь говорю?

— Я кричал, да? Прости, сон плохой приснился, — ответил мискарец, снова укладываясь на прохладный песок.

Глава 5

Вечером 130 дня своего похода, путники добрались до столицы Гуадара — Сан-Ди. Этот город являлся их основным перевалочным пунктом, в котором можно было набрать провианта и неплохо отдохнуть. Торговцы не стали изменять своим традициям и решили остановиться в хорошо им знакомом трактире “Лаерзи” в центре города. Это заведение пользовалось популярностью у туристов. В его арсенале были уютные комнаты, разнообразное меню, ну и, конечно же, звучное название, которое переводилось на Центральный, как “Веселый змей”.

Сан-Ди имел огромную протяженность при относительно средней ширине, что в общей сложности давало довольно большую площадь. Но для того количества населения, которое ежедневно находилось в нем, он был ничтожно мал. Причем местное население составляло лишь малую часть от общего числа. Десятки тысяч путников ежедневно прибывали и отбывали с этого города, создавая непрекращающийся поток денег и возможностей для местных торгашей и невыносимые условия жизни для простых людей. Сан-Ди являлся самым крупным портовым городом в этих широтах, так что его популярность вовсе не удивительна.

В своем арсенале Сан-Ди имел бесчисленное множество отелей и гостиниц, но даже их не хватало для удовлетворения потребностей всех желающих. К тому же, видя бешеный спрос, хозяева накручивали ценники в десятки раз. Некоторые увлекались повышением настолько, что проживание в их относительно простеньких гостиницах обходилось в целое состояние, из-за чего многие заведения оставались полупустыми. Огромное количество туристов предпочитали кошелек комфорту и располагались спать ночью прямо на улицах.

Даже в вечернее время суток путники с трудом протискивались через нескончаемые потоки людей. Местный контингент каждый раз не переставал удивлять торговцев своим разнообразием. Здесь можно было встретить людей со всех частей мира начиная, с Аюла и заканчивая Севером.

По прибытию в трактир торговцев постигла неприятная новость: оставался лишь один номер и тот по довольно высокой цене в сто айрунгов, к тому же, он был одноместным. Но выбирать не приходилось, и Чад отсыпал хозяину нужную сумму.

Оставив в конюшне жеребцов, путники направились в бар. Не без труда торговцы отыскали столик и взяли немного выпивки. Впервые за долгое время у них появилась возможность поужинать в нормальных условиях и это стоило любых денег. Вернее, Эзопу и Чаду было относительно все равно на условия их трапезы, к ним они уже давно привыкли, но мальчик — совсем другое дело. Вряд ли его устраивали те условия проживания, в которых он находился последний месяц. Хотя все тяготы жизни он переносил стойко и почти не жаловался, было видно, что вяленое мясо с сухофруктами в него лезло с трудом.

В зале стоял невыносимо вкусный аромат жареной птицы, у путников потекли слюни. Но даже сейчас Эйрик не сказал ни слова: он не стал просить купить ему поесть, несмотря на то, что был невероятно голоден. Молча восхищаясь выдержкой парня, Чад подозвал официанта и что-то прошептал ему на ухо. Спустя десять минут на столе стоял огромный цыпленок, источая великолепный аромат. Отрезав себе по небольшому куску мяса, мужчины подвинули оставшуюся часть птицы мальчику. Радости Эйрика не было предела, он тут же накинулся на цыпленка и с жадностью вцепился в него зубами. Чад с Эзопом переглянулись и с улыбками на лице тоже приступили к трапезе.

В центр зала вышел черный мужчина лет тридцати пяти и что-то прокричал. Но его не услышали, и он повторил еще громче:

— Попрошу тишины!

Большинство присутствующих обернулось и кинуло на него презрительный взгляд. Мужчина походил на бездомного: его одежда была очень поношенной и усеянной множеством крупных дыр, все тело покрывала грязь с песком.

— Друзья! Я уважаемый человек, семьянин и торговец. Но эти твари забрали у меня все: теперь я нищий и не в состоянии даже добраться домой. Я не буду клянчить у вас деньги — я выше этого, но прошу услышать меня, — оратор сделал небольшую паузу и откашлялся. — Грядет что-то неладное, хурун совсем страх потеряли — нападают на крупные караваны, грабят целые города, и теперь они могут себе это позволить. Теперь эти твари действуют слаженно, а патрули им не могут ничего противопоставить или просто не хотят. Королю, видимо, не до этого — у него есть более важные дела. Поэтому я прошу вас. С вашими деньгами и влиянием мы можем остановить эту нечисть…

— И что же мы можем сделать? — раздался резонный вопрос.

— Вместе мы можем собрать людей, вооружить их и отправиться мстить. — воодушевленно ответил мужчина.

Одновременно по всему залу прошелся громкий хохот. На мужчину обрушилась волна насмешек и шуток. Кто-то показывал на бездомного пальцами, кто-то глумливо протягивал мелочь, но больше его никто не слушал и всерьез не воспринимал. Мужчина в недоумении крутил головой, что-то кричал и эмоционально махал руками, но всем было все равно — больше на него внимания не обращали. Бездомный не сдавался, он подходил то к одному, то к другому столику,