над нами! Кто ему был конкурент? Какие-то случайности, ЧВК? Да это всё мелочь! Сейчас же у него конкурент — одна из сильнейших стран в мире. И ты смотри, как зашевелился Князев-то! Сразу же предложил билет! Раньше он так быстро на встречу не шёл! У них конкуренция. Конкуренция за влияние над Мишей! И самое главное сейчас, — он повернулся на меня, — Не попасть ни под какое из этих влияний. По крайней мере в ближайшее время.

— О, да-да-да-да-да, — закивала мама, а её глазки заблестели, — Нужно подоить их как можно дольше! Два года. Пять. Нет. Десять. Нет. Двадцать лет! Не принимай никакую из сторон! Вороти нос! И каждый раз, когда будешь видеться с кем-то из них, говори, что «а вон там вот лучше… эх, вот бы здесь было бы, например, вот это…».

Я хмыкнул. Ай да мать. Хороший ведь совет!

И после этого, она наконец вздохнула, покачала головой и, посидев в тишине около минуты, цыкнула и снова тяжело вздохнула, окончательно принимая реальность.

— Ой, и чего я ожидала-то? — взмахнула она руками, — Ну, ведь знала, знала что так будет! Ну, что в тебе нашла⁈ Ещё, блин, крапиву под окном эту дебильную срезала, чтобы ты нормально залезть мог! Ой, дура. Говорила бабушка, говорила…

— О, начинается, — вздохнул отец, — Это мне ещё страшно представить, что скажет Василиса на всё это.

— Ну, почему? Представить можно! — покачала головой мама, — Очень даже. Я прямо так и вижу, что и как она будет говорить. Но ты сам виноват, — пригрозила пальцем, — Придётся выслушать. И покорно покивать. Потому что всё, что она говорила…

— Да. Всё это так и случилось, — пробормотал отец, — Вот не любите вы немцев!

— Ага, особенно я. Чтоб все так не любили… — цыкнула она, а затем слегка нахмурилась и аккуратно взялась за живот, —

Но она быстро приходит в себя. Даже никуда не уходит, чтобы отлежаться, как в прошлый раз. И продолжает:

— Ну так что дальше-то?

— Да ничего, — говорю я, — До Нового года три месяца. Разок я должен буду слетать в Германию на пару неделек, но всё остальное время пробуду здесь. А дальше… — вдыхаю, — Дальше перевод. В другую школу.

Все затихли, глядя на меня. Я так же замолчал.

Всё это время можно было заметить, что я практически ничего не говорил. И всё ровно именно по этой причине. Проблема наследства, две страны, магия, опасности? Да всё это фигня, всё это решится!

— Не хочу… — прошептал я, смотря в пол и теребя пальцы, — Не хочу… друзей лишаться.

Родители печально переглянулись. Самое тяжёлое для меня было именно это.

Ведь в нашу школу, к сожалению, я больше не вернусь.

* * *

На следующий день утром, Германия.

Конечно, скрыть возвращение наследника в теории было возможно. Скорее всего, это будет удаваться ещё несколько лет, если хорошо постараться.

Но ближайший круг, естественно, об этом узнал практически сразу. В их числе был и Франш-Конте Иоганн.

Он сидел в своём кабинете и слушал доклад официального представителя Вильгельма. Не можешь остановить слухи? Возглавь и скажи необходимую правду. Так Вильгельм и сделал. Он сам всем рассказал, при этом недвусмысленно намекнув помалкивать.

Иоганн внимательно это всё выслушал, практически ничего не ответил и кивнул, отпуская представителя Германии.

Франш-Конте поднимается и, сложив руки за спиной, подходит к окну. Оно выходило на тренировочную площадку — любимый вид для Иоганна. Он любил смотреть, как тренируются люди. Потому что, как и во всей Европе, здесь развит культ силы и Иоганн, наверное, был одним из самых ярых его представителей!

И тем не менее, несмотря на это, он был из той половины европейцев, кто желает объединения и не желает войны.

Только было одно «но».

Объединить он желал под своими знамёнами. Под знамёнами своего рода. И он вполне мог это сделать. Ведь… Мария, невеста Марка — его прямая родственница. И если бы он не сбежал, если бы он не выбрал Анну, если бы он принял своё наследство…

Этого идиота бы просто сместили!

Но всё… ВСЁ ЭТО ПОРУШИЛОСЬ!

«Ублюдок…», — прорычал Иоганн, сжимая кулак, — «Как ты всё испортил!»

Мария, ни много ни мало, начала сходить с ума, а все планы полетели к чёрту. И в итоге война всё ещё продолжается, а его родственники, его люди продолжают гибнуть!

Теперь уже план с родством и смещением не удастся. Но желание править Европой у Иоганна всё ещё осталось.

И потому он смотрел на тренировочную площадку. Смотрел, как становятся сильнее его воины. Как они используют знания, добытые им в раскопках! Знания, которые он сумел украсть у Макса, когда тот сбегал!

И смотрел на своего сына, что сейчас тренировался с Теодором, который недавно приехал, полностью разочаровавшись в любви.

«Ну хоть с тобой всё вышло», — хмыкает мужчина, глядя на Теодора.

Это Иоганн его отправил обратно. И цель была лишь одна — сломить мальчика. Теодор прекрасно осознал — у него нет шансов. Катя, которую ударили по лицу, всё равно побежала в итоге за Михаэлем.

В итоге, разочаровавшись, разозлившись и проплакавшись, Теодора в России больше ничего не держало, и он превратился в актив Иоганна — через дружбу с его сыном.

«Но вот же какое удачное, невероятное совпадение! Михаэль… сам придёт к вам обоим! Ха-ха, кажется, всё будет куда проще!», — улыбнулся Иоганн, приставляя руку к стеклу.

Два мальчика с проклятыми разумными артефактными оружиями. Невероятно могущественными, невероятно сильными и невероятно… своенравными. Два мальчика, что тренировались с рождения и сейчас способны победить не просто ребёнка своего возраста, не просто взрослого, а одарённого воина. Клинки, что они с собой носят, питаются ими, сливаются с ними! И стоит попросить у них помощи… как они расправятся с очень и очень многими.

«Если, возможно, по одному они не справятся, то вместе, вдвоём… да, возможно, всё выйдет куда проще», — Иоганн нарисовал крест на стекле.

С Михаэлем разберутся. Осталось сместить Марка.

* * *

Я стоял в кабинете директрисы.

Я всё объяснил, всё рассказал. Вся ситуация ей известна. И знаете что? Я был очень удивлён. Я думал, она тут же нальёт два стакана, начнёт танцевать, радоваться и петь счастливые песни! Мол, наконец-то начинается спокойная жизнь в этой школе! Будем честны, будни в школе так ужасны только из-за