она не понимает, что танец, начатый ею, может закончиться совсем не так, как она ожидает.

Дейра слегка наклонилась вперёд, внимательно наблюдая за ним.

– Ты считаешь, что она хочет бросить тебе вызов? – спросила она, её голос был ровным, но в нём читалось напряжение. – Или же это часть её замысла? Ты знаешь её. Она всегда действует тонко.

Асмодей усмехнулся, его улыбка была лишена радости.

– Тонко? Да, это её стиль. Но я позволю ей быть на шаг впереди. Её амбиции не останутся без внимания.

Его жёны молчали. Они знали, что сейчас лучше не вмешиваться в мысли Асмодея. Его гнев и его планы всегда шли рука об руку, и они научились уважать эту сторону своего господина.

Наконец, он встал, смотря на руки Филии, и направился к высокому окну, за которым простиралась панорама его владений. Небо было затянуто густыми тучами, и лишь редкие вспышки молний озаряли горизонт.

Асмодей, задумчиво глядя в окно, тяжело вздохнул. Его жёны замерли, затаив дыхание. Он был демон похоти, воплощение одного из самых первозданных грехов, но в его глазах не было ни намёка на развратную беспечность. Там отражалась неведомая сила, глубокая и неизмеримая, которую он обретал через своих жён.

– Вы знаете, почему я держу вас рядом? Почему никто из вас не лишён моего внимания? – наконец заговорил он, оборачиваясь к ним.

Дейра прищурилась, словно пытаясь разгадать скрытый подтекст его слов.

– Потому что мы служим твоей силе, питаем тебя, – ответила она осторожно.

Асмодей усмехнулся, но в его улыбке не было насмешки.

– Да, вы питаете меня, но не так, как вы думаете, – сказал он, и его голос звучал мягче, чем обычно. – Я люблю вас. Каждую из вас.

Слова вызвали удивление и замешательство. Жёны переглянулись, словно проверяя, не ослышались ли они.

– Любишь? – переспросила Лира, её голос был полон сомнений.

– Люблю, – твёрдо повторил Асмодей, сделав шаг вперёд. – Не так, как любят смертные. Это не страсть, не ревность, не одержимость. Это… жизнь.

Он провёл рукой по спинке кресла, его взгляд стал глубоким, почти мечтательным.

– Любовь – это сила, которая оживляет, делает нас больше, чем просто существа греха. Она дарит мне жизнь, наполняет меня энергией, которой не сравниться с силой похоти.

Филия сделала осторожный шаг вперёд, её взгляд был полон любопытства.

– Но ты демон похоти. Как ты можешь питаться любовью? Это же противоположность.

Асмодей посмотрел на неё, его глаза блестели загадочным светом.

– Именно в этом и заключается истина, которую Маммона пока не понимает, – сказал он. – Противоположности не уничтожают друг друга. Они усиливают. Похоть – это жадность, временное удовлетворение, но любовь… любовь вечна. Это сила, которая создаёт жизнь, которая движет вселенную.

Он подошёл к Дейре, положив руку ей на плечо.

– Когда я нахожусь рядом с вами, я чувствую это. Вашу искренность, вашу привязанность. Вы не просто инструмент моей силы, вы – её источник.

Асмодей убрал руку и обвёл взглядом своих жён.

– Маммона увидела эту силу у Вилены, хотя пока не осознаёт её до конца. Она чувствует, что Вилена – это нечто большее, чем просто инструмент греха. Вилена несёт в себе жизнь. Любовь, добродетель, силу, которая даёт начало всему.

Филия нахмурилась, пытаясь осмыслить сказанное.

– Ты думаешь, она сможет понять это? Маммона ведь так горда, так уверена в своей тьме.

Асмодей усмехнулся, его глаза блеснули.

– Маммона – горда, но она не глупа, – сказал он. – Она чувствует эту силу, и она будет искать объяснение. Вопрос лишь в том, насколько далеко она готова зайти, чтобы найти истину.

Лира смотрела на него с сомнением.

– А если она решит, что это слабость? Если решит отвергнуть её?

Асмодей покачал головой.

– Тогда она потеряет то, что делает её сильной, – тихо сказал он. – Но я верю, что она выберет верный путь. Вопрос в том, сколько боли ей придётся испытать, прежде чем она поймёт.

Он снова повернулся к окну, его взгляд был полон размышлений.

– Жизнь сильнее греха, потому что она создаёт, а не разрушает, – тихо проговорил он. – Маммоне ещё предстоит это понять. И Вилена станет для неё проводником, если сможет принять свою роль.

Асмодей глубоко вздохнул, ощущая, как напряжение после долгих мыслей о Маммоне и её поисках истины постепенно покидает его. Его жёны стояли рядом, их взгляды наполнены заботой и терпением. Он знал, что они ждали не только его слов, но и действий.

– Маммона найдёт свой путь, – сказал он, его голос стал мягче. – Я должен позволить ей самой осознать, что истинная сила не в разрушении, а в созидании.

Он на мгновение замолчал, разглядывая своих жён. Каждая из них была уникальной, каждой он дорожил. Они были для него не только спутницами, но и источником силы, который он осознавал.

– Но сейчас я не могу продолжать жить только размышлениями. Вы рядом со мной не для того, чтобы ждать моего внимания. Вы заслуживаете большего.

Его слова вызвали лёгкие улыбки на их лицах. Дейра сделала шаг вперёд, её взгляд искрился нежностью.

– Мы никогда не сомневались в тебе, Асмодей. Мы здесь, потому что хотим быть с тобой.

Лира подошла ближе, её руки мягко легли на его плечи.

– Мы здесь, чтобы поддерживать тебя. Но сейчас мы хотим, чтобы ты был с нами.

Асмодей кивнул, чувствуя, как его внутренний барьер постепенно разрушается. Он не мог отрицать, что их любовь питала его больше, чем он готов был признать раньше.

– Тогда позвольте мне дать вам то, что вы заслуживаете, – произнёс он, его голос звучал теплее и увереннее. – Сегодняшняя ночь будет вашей.

С этими словами он пригласил их к себе, жестом указав на мягкие покрывала своей постели. Их глаза наполнились ожиданием, но не только похотливым. Это было ожидание близости, связи, которая выходила за рамки демонических устоев.

Асмодей шагнул к ним, его движения уверенные и грациозные, он взял за талию одну из жен, второй рукой позвал вторую, касаясь её бедер. Третья сама прижалась к груди Асмодея, снимая с него его роскошный костюм. Они дарили ему горячие поцелуи на шее и груди, пока он грубо сжимал талию и бедра у каждой. Он обвёл их руками, ощущая, как их тела сливаются с его собственным. Их прикосновения, их тепло, их любовь – всё это наполняло его неистовой энергией.

Эта ночь не была простым удовлетворением похоти. Это было единение, где Асмодей полностью отдавал себя своим жёнам, принимая их любовь и возвращая её с той же силой. И в этом он находил то, чего ему не