один для половины мира. Это не вопрос, хочу ли я тебя контролировать. Это вопрос безопасности целой страны.

— Ну вот, опять ты про стра… — хотел уже было возмутиться я.

— И в первую очередь, Михаэль, это вопрос безопасности моего родного внука. Одного из последних двух людей, которыми я действительно дорожу. Теперь, если бы Марку угрожала опасность, несмотря на то что он всех нас предал и сбежал, я бы точно так же относился к нему, как и к тебе сейчас — я бы его охранял и спасал, — выдыхает он, при этом продолжая смотреть мне прямо в глаза.

Я насупился, вновь чувствуя поражение в попытке обидеться и разозлиться.

— Впрочем, ты и так это знаешь, — говорит Вильгельм, — Так что нет, это не вопрос моего контроля, это вопрос моих переживаний. Я понимаю, что ты в бабушку и мать, и забирать тебя ещё опасней, чем разрешать куда-то ходить — ты всё равно вырвешься. Но, пожалуйста, давай хотя бы первое время ты здесь акклиматизируешься, хорошо? — спросил он.

Я не чувствовал в его словах и голосе ни лжи, ни фальши. И осознавая, что меня побеждают обычной эмпатией, чёрт возьми, я действительно в маму и бабушку, — я очень сильно надулся и обиделся на то, что нельзя ни на что обидеться!

— Ладно, — буркнул я, — Но это не потому, что ты так сказал, а потому, что я так захотел. Понятно?

Дед впервые позволил себе ухмылку:

— Да, хорошо. Как скажешь.

Признаюсь, с каждым годом мне обижаться всё тяжелее и тяжелее. Кажется, я становлюсь… адекватнее и взрослее.

Нееееет, только не это! Не забирайте у меня детство! Я хочу быть мелким засранцем, которому все спускают с рук! Я не хочу ответственности!

— В остальном же… как дворец, как комната? Здесь всё хорошо? — сменил тему Вильгельм, — Я попросил выбрать тебе не самую большую или маленькую.

— О да. «Не самую большую». Я в ней заблудился два раза.

— Уже познакомился с Эскофье? Надеюсь, она ничего не вытворяла? Она настойчиво планировала начать тебя соблазнять с первого же дня. Я… — нахмурился он, почёсывая идеальную диктаторскую бороду, — Намекнул, что так делать не стоит. Как минимум — это незаконно.

— Та милая француженка? Соблазнять⁈ Погоди-погоди! — замахал я руками, — Чё это сразу не стоит-то?..

Вильгельм вскинул бровь:

— Действительно, развитие у тебя опережает возраст… Но всё равно, Михаэль. Эскофье, хоть и, признаюсь, весьма миловидна и успешна — она тот случай, когда человек будет с тобой из-за статуса. Впрочем, я тебя поднатаскаю в вопросах политики, а как поумнеешь, так всё остальное будет на твоей совести.

— Ну… так-то верно… мама говорит держаться от таких подальше… по себе судит, — вздыхаю я, — Да и, честно говоря, она немножко не в моём вкусе всё равно.

— Правда? — дед посмотрел на меня, доставая листок и ручку, — А кто в твоём вкусе?

— Эм-м… ну и блондиночки, и брюнеточки… и эм… и спокойные няшные, и стервозные. И загадочные такие тоже. И эм… эй, что ты там записываешь⁈ — указываю на него пальцем.

— Твои предпочтения. Чем лучше я подберу невесту, тем меньше ты будешь воротить носом от каждого моего предложения.

— Какую невесту⁈ Не надо никаких невест! Это… — засмущался я, — Это чё с ней делать потом? Всякое⁈ Меня нужно заслужить! Так мама сказала.

— Династические браки строятся заранее, это норма. Брак с простолюдинкой без статуса — это трата невероятного потенциала!

Я нахмурился и, знаете, честно говоря, даже действительно серьёзно задумался об идеальной невесте. И, честно говоря, блин, там такая вкусовая каша! Рост, цвет, характер… да мне даже уши и хвост пойдут! Емаё, это что, так Барон на меня повлиял!

Я животное…

— Всё, никто мне не нравится! — я встал из-за кресла.

— Не забудь заглянуть в нашу библиотеку! Плюс, если хочешь, можешь попросить служанок отвезти тебя в арсенал — там есть артефактное оружие. Так же можешь выпустить пар на лучшей в Европе тренировочной площадке. Всё в твоём распоряжении — ты здесь первый после меня.

Я сглотнул.

«Блин, как всё вкусно звучит…».

На том и закончили. Дед вернулся, бла-бла, куча правил, бла-бла, Миша правь Европой. Ожидаемо. Но честно говоря…

Чёрт, как же власть искушает! Ну как же хочется нырнуть в неё как в гору золотых монет… нагло и жадно!

«Пу-пу, интересное испытание на мою душеньку… я ведь тут и правда почти царь и бог… один приказ и…»

Я шагал по дворцу, размышляя, чем мне заняться дальше, как вдруг аномальным слухом услышал служанок за углом. Меня они, очевидно, не слышали, но я их — прекрасно:

— И правда наследник императора? Ты его уже видела⁈

— Да, я ему подшипники приносила!

— Зачем ему подшипники? Инженер какой-то, что ли?

— Может быть, не знаю. У детей нынче разные хобби…

— И он ещё такой милашный! Немного похож на Вильгельма, но так, краем. Наверное, в бабушку и маму! Вильгельм и Марк же такие, ну… ну красавчики они! Я, конечно, своего мужа люблю, но, если Марк… кхм, ладно. А Михаэль — и милашный, и красивый!

— Да, уж… сейчас всё закрутится, завертится. А то после ухода Марка всё же это… стагнация. Как война зависла, так и зависла…

— И, быть может, всё удастся закончить…

«Да-а-а!», — я улыбался, — «Да, да, я милый. Я крутой. На меня все надежды! Да-а!..»

— Жаль, что не все хотят конца войны. Эх, бедный наследник. Может и не дожить.

И тут я замер, а моя улыбка начала медленно сходить на нет. Нахмурился. Услышанное… знатно облило меня холодной водой.

И ровно в этот момент, как назло, с моей стороны коридора зашагала другая служанка!

— Ох, господин, а вы что тут стоите? — воскликнула она.

«Чёрт возьми, ну как ты вовремя!» — закатил я глаза.

Естественно, те две сплетницы тут же замолкли. Они прекрасно знают, что я знаю немецкий, и наверняка их сердце ушло в пятки.

— Заблудился, — буркнул я, разворачиваясь.

И пошёл уже действительно в сторону моей комнаты. Я не обращал внимания на попытки ко мне подмазаться и расспросы, просто необходимо ли мне что-то. Я просто очень задумчиво побыстрее оттуда ушёл.

«Говорите, не все хотят мира?..», — вздыхаю, — «Значит,