Я выпил бульон, сухарей тоже хватило на один зуб.

— А посерьезнее ничего нет?

— Вам нельзя. Нина Александровна запретила. Я ей звонила, она скоро сама подъедет. Сейчас уколы и поспать надо.

А Нина Александровна у нас кто? Точно, вспомнил сам, без «помощи» Медведева — личная медсестра Леонида Ильича. Она же «дорогая Нина», последняя любовница Брежнева. Не знаю, правда или нет, но в моё время в блогах только ленивый не писал о любовных похождениях Генсека.

Где-то читал, что именно она, Нина Александровна Коровякова, подсадила Брежнева на сильнодействующие снотворные. Практически на наркоту. Она была на особом положении в окружении Генсека. Даже, насколько помню, присутствовала на заседаниях политбюро.

По просьбе Алевтины я вернулся в кровать. Девушка воткнула мне в вену иглу капельницы, закрепила бинтом. Она всё время что-то говорила, речь была журчащей, спокойной и совсем не раздражала.

— Вы спите, спите. Это же ваша комната, никто не будет беспокоить. Я пока посуду вынесу. Ой! — девушка уронила ватный тампон, нагнулась за ним. Ткань на груди затрещала, в вырезе мелькнул белый атлас лифчика. Я не мог отвести взгляд. Покрывало снова предательски вздыбилось, пришлось повернуться на бок, чтобы стоящий член не смущал девушку.

Эх, погубят меня бабы!

Алевтина сделала вид, что не заметила, как жадно я разглядываю её прелести. Но щёки девушки из розовых сделались пунцовыми. Даже шея и область декольте покраснели. Она повернулась к двери, а я смотрел на ее бедра и пышные ягодицы. В моем времени, увидев такое «богатство», предположил бы, что девушка переборщила с силиконом. Или с накладками на ж… гм… заднее место. Но здесь всё, так сказать, настоящее. Я сжал покрепче зубы, стараясь успокоиться. Дождался, пока медсестра оставит меня одного.

«Ну почему все нормальные мужики всегда женаты? Хоть бы его жена умерла, а я оказалась рядом! Вовочка…», — девушка подхватила поднос и вышла, пару раз оглянувшись на меня.

Так, стоп! Я что, только что прочёл мысли Алевтины⁈ Интересно девки пляшут… Что-то не сходится. В голове словно на мусорке, половина данных — новые, из чужой жизни. Теперь ещё и чтение мыслей. Так вот что это за шум в голове постоянно! Я-то думал, голоса в голове — признак шизика, а оказывается… Телепатом заделался? Вот это сюрприз! Если это правда, то в мой арсенал попаданца, меняющего мир, добавилось очень мощное оружие!

Ситуация с каждым новым открытием становится всё более интересной и запутанной. Попробую упорядочить.

Итак, предположим, я действительно попал в прошлое. Оказался в теле тренированного бойца, телохранителя Брежнева — это плюс. Я молод и силён, что особенно радует. С работой комитета госбезопасности знаком не понаслышке, сам когда-то служил. Систему знаю. И это тоже плюс. Тут главное не спалиться на мелочах. Интересно, что бы делал, окажись я в теле физика-ядерщика, к примеру? Или капитана подводной лодки?

И самое главное — я знаю будущее. То грёбаное нищее, унизительное будущее, которое организовал Горбачёв всем людям бывшего Союза. Ну почти всем, если не брать в расчёт всяких Березовских, Чубайсов, Абрамовичей и подобных им аферистов. Я это «будущее» прожил день за днём. На собственной шкуре ощутил всю «прелесть» перестройки. Каждую реформу протащил сквозь свою жизнь на собственном горбу. Вплоть до 2025 года…

Пусть я теперь не какой-то там большой начальник, но зато имею прямой контакт с самим Брежневым! А это, если проявить толику смекалки, означает большие возможности. Я нахожусь в центре событий и могу повлиять на них.

И то, что я, кажется, улавливаю чужие мысли — огромный бонус. Только надо проверить, со всеми это работает настолько хорошо, или только Алевтину читаю, как открытую книгу?

Первое, что нужно сделать — это фильтры. Научиться контролировать, так сказать, «спонтанное включение». А то порой голова трещит от ненужного шума. А иногда хотел бы прочитать чужие мысли, но ничего не слышно, кроме невнятного бормотания со всех сторон.

Так что для начала буду тренировать защиту, отсекать шум, который не относится лично ко мне. Постараюсь научиться настраиваться на мысли конкретного, нужного мне человека.

Вспомнилась недавно прочитанная повесть Аркадия Стругацкого «Подробности жизни Никиты Воронцова». Там герой постоянно возвращался в прошлое и вынужден был проживать свою жизнь вновь и вновь. Пытался менять что-то, делать что-то по-другому, но итог был всегда один — смерть и возвращение в прошлое. В своё прошлое. Он пытался что-то изменить, но все перемены происходили в маленьком пространстве его личной жизни и никак не влияли на страну. Такое чувство, что система сама блокировала влияние возможных попаданцев. Как антивирусник блокирует все подозрительные файлы. Надеюсь, у меня будет по-другому.

Дверь снова открылась. Подумать не дают. Ну просто проходной двор какой-то!

В комнату без стука вошла высокая, фигуристая женщина лет сорока. Жёсткое лицо, в близко посаженных глазах — холод. Губы сжаты в тонкую злую нитку. Та самая Нина Александровна Коровякова, личная медсестра Брежнева. Меня будто накрыло волной едкой, почти болезненной, ненависти. И одновременно волной горячего желания.

И вдруг она улыбнулась — ярко, радостно. Улыбка невероятно красивая — лицо сразу стало милым, добрым, обаятельным. Такие женщины притягивают к себе, как магнит. Но со мной ее обаяние не работало. Я смотрел на Нину, как смотрел бы на танец кобры. Красиво, не спорю, грациозно, но первая реакция — схватить лопату и перебить ядовитую тварь пополам.

Я люблю женщин. Теоретически люблю всех женщин. Практически любить последнее время получалось не многих и не часто — возраст все-таки. Но сейчас-то мне меньше сорока и я полон сил! Например, Алевтину я бы с радостью затащил в постель. Но только не эту лицемерную тварь…

— Владимир Тимофеевич! Рада что вы живы! И даже, почти здоровы! — сказала она, прикидываясь искренней и душевной, и тут же подумала: «Как он выжил? Просила же убрать чисто…».

Она подошла ко мне, поправила капельницу, потом присела на край кровати.

— А вам бы хотелось другого? Чтобы раз и навсегда? — спросил я будто в шутку, с улыбкой.

— Что вы, Владимир Тимофеевич, вы же знаете, как я вас уважаю! — Нина умело изобразила негодование, а сама подумала: «Сраные профессионалы, не смогли даже нормальную аварию устроить. Вот ведь везунчик… Испорченные тормоза для тебя не проблема, оказывается».

Я просто физически чувствовал ярость, охватившую её. Но внешне… Ни одна мышца не дрогнула на лице Нины. Оно оставалось доброжелательным и улыбчивым.

«Может, надо было его отравить? Говорят же, хочешь сделать хорошо — сделай