Я улыбнулась им, провожая Давида взглядом… и скосила его в угол веранды, где ждал венок из веток и лапника со свечкой.

Единственное, что оставило незаживающий след в душе – это моя русалка, которая не нашла другого смысла в жизни, как принести себя в жертву моей. Ее казнили через два месяца после убийства. Повидать мне ее удалось только раз. И мы не смогли выдавить ни слова. Она просто смотрела на меня большими глазами и держала за руку через прутья… Этот взгляд часто снился мне и будет сниться долго. Давид говорил, что это был ее выбор, и мне не следует брать вину на себя и ответственность. Я знаю, что ничего не обещала и даже пыталась разорвать с ней отношения. Но она была единственным теплом, которое у меня было долгое время… И мне было легче помнить. И сожалеть, что так вышло. И носить венки к реке и выпускать на воду в память о ней…

– Какие планы?

Я моргнула и подняла взгляд на Давида. Он забрал Даню у мамы, обменяв его на чашку кофе. Я только глупо улыбнулась и пожала плечами. Планов у меня не было, кроме как пытаться поверить, что это все со мной.

– Если хотите, я могу побыть с внуком, пока он не проголодается, – вставила мама.

– Я хочу побыть с тобой, – покачала я головой, улыбаясь.

Мы задержались взглядами друг на друге, и одновременно улыбнулись…