но я просто съехал самостоятельно, вручив такелажникам пять рублей премии за скорость и аккуратность. По смолевичским меркам на четверых за четверть часа работы — за глаза, они и трёшке были бы рады, в отличие от питерского официанта, морду от таких чаевых кривившего. Что делать — приобретаю дурные столичные привычки. Правда, не думаю, что работники железной дороги согласятся с такой оценкой.

Дома был обнят, поцелован, слегка накормлен, вымыт в баньке, накормлен уже по-настоящему и отправлен отдыхать. Правда, представление об отдыхе у жён было странное, они почему-то решили, что это понятие вполне совместимо с допросом, но мир в целом не совершенен. По крайней мере, мне при этом было позволено развалиться на диване в халате. И если о чём-то говорил, что «об этом просили не распространяться», то вопрос снимался почти без обид. Но не исключалась возможность того, что его зададут ещё раза три в других формулировках. Мурка-то ладно, жандармская дочь, но откуда навыки допроса у Ульяны⁈ Пытали меня до тех пор, пока не уснул, и если бы не помощь деда… Он же предложил считать это тренировкой перед общением с соседями и знакомыми, которым будет интересно всё то же самое. Чуть позже меня разбудили и перетащили из кабинета в спальню.

За завтраком составили общею версию причин вызова для посторонних. Решили так: скажем, что вызывали меня для награждения, телеграмма и её формулировка — дурная инициатива работников канцелярии. Мол, опытный чиновник, который обычно занимался этим, занемог, а его сравнительно молодой заместитель перестарался в своём рвении. По поводу того, за что награда, решили сказать, мол, за доработку крепостных ружей, тактику их применения и за разработку штатного состава миномётной батареи, за всё скопом. Новые сплавы решили не выпячивать. А задержался в столице по делам: кое-что патентовал и прорабатывал возможность поставки моей продукции в столицу. Ни то, ни другое никаких вопросов и удивления не вызовет. Тем более, что рассказывать про награду решили только ближайшим соседям и, между делом, графу Сосновичу, как предводителю, пусть я де-юре и не вхожу в число дворян района, но де-факто… Про прочие награды, помимо ордена, решили не упоминать, чтобы не дразнить гусей. И хвастуном прослыть не хочется, и зависть возбуждать в районе — тоже. Особенно — возможностью формирования второго, подчинённого, титула, потому как вопрос дележа наследства, он всем знаком и для всех несёт в себе проблемы. Также не стали пока афишировать новое положение Ульяны, и рано, и незачем. Ну, и никаких больших приёмов, разумеется. Так, посидеть по-соседски в гостиной — да хотя бы и в ближайшую пятницу. Сейчас утро вторника, три дня «на подготовку» вполне в рамках приличий, а вот тянуть с удовлетворением любопытства дольше уже чревато тем, что приедут и побьют. Ну, а с графом связался по мобилету прямо в десять утра, доложился об изменении перечня наград.

— Юра, мы за вами не успеваем ежегодный справочник районный переделывать! Нам его уже можно в печать пускать, или до Нового года ещё какие-то сюрпризы ожидаются?

— Насколько мне известно — нет! — Честно, но осторожно ответил я. На что граф только хмыкнул и аккуратно завершил разговор.

Почему не позвонил раньше? Занят был, очень. Жёны рассказали о своём сюрпризе, который не успели раскрыть вчера, увлёкшись пытками, которые они, не то издеваясь, не то всерьёз именуют «приятной вечерней беседой», брррр… Новость же была простая, давно ожидаемая и при этом, как водится, внезапная. А именно — у Ромки через какое-то время появится братик или сестричка, от мамы-Ульяны! Жёны уже и примерные сроки высчитали: примерно вторая половина июля.

— Это как вы так подгадали-то обе⁈ У Мурлыкиных почти все в апреле родились, а у нас, значит, таким месяцем июль запланирован⁈

Но супруги, смущаясь и посмеиваясь, уверяли, что «они не нарочно» и что это я виноват, а они просто жертвы обстоятельств! Угу, слишком хищные они для жертв, но это я тоже вслух говорить не буду. Жертвы так жертвы, побуду злодеем. Нет, дед, играть со связываниями я не буду, и не надо мне «практических пособий» из твоей личной коллекции воспоминаний! Не надо, я сказал! Не буду! Во всяком случае — не сразу, и не так вот сурово, это уже крайности какие-то. Другое дело… Так, стоп! Мне ещё на новость реагировать ПРАВИЛЬНО и с графом общаться, а потом работать весь день! Поэтому — прекрати немедленно!

Вечером покажешь, особенно третий и седьмой варианты, в них, кажется, что-то есть… Только мягких полотенец нужно будет приготовить, или пелёнок фланелевых… Вот зараза, сбил-таки с рабочего настроения, развратник старый! И не надо там ржать у меня в голове, провокатор потусторонний!

Нет, новость, конечно, мощная. Пусть по голове не бьёт так, как в первый раз, уже привык к мысли, что могу быть отцом, хоть и маловато пока внимания уделяю Ромке. Но всё равно — волнительно, для Ульяны так в особенности. И придётся вторую «Скорую» делать — как-никак, тоже наследник или наследница титула будет, и тоже первенец, для Ульяны. Нельзя ущемлять или как-то иначе показывать другое отношение. Вот дальше — там уже можно будет что-то попроще выдумывать, но «Скорая» подождёт как минимум до лета, жёнам в качестве реакции скажу сразу, чтобы Ульяна не переживала и знала, что она мне тоже дорога, а делать — потом. Заодно по весне под благовидным предлогом запрошу у медиков «обратную связь» — какие есть недочёты, чего не хватает, что лишнее и мешает, а что просто по-другому сделать или расположить нужно. А благовидным предлогом будет необходимость ежегодного технического обслуживания, которое предложу провести в начале лета. Так, записал в ежедневник на апрель и в «царский» блокнот, и пора идти, работать.

В очередь к инкассаторским фургонам, властно их растолкав, влезли три разведывательно-дозорных автомобиля, за спинами которых маячил «малый КША», машиной автомобиль называть по примеру деда я вслух всё же не буду, не поймут. Но в любом случае — работы явно надо ускорять, а с расслабленностью прощаться. И для «игрушек» время если и останется, то только по воскресеньям, когда помощники выходные.

Кстати, ещё и дельталёт законсервировать на зиму надо, и пожарных предупредить, что пропитка на морозе дубеет, и как себя поведёт крыло при отрицательных температурах — неведомо, но явно не так, как нужно, так что на зиму полёты придётся прекратить, если Астра Георгин… кхм… Георгиевна не завершит свои эксперименты по созданию нового, более стойкого и морозоустойчивого покрытия. Даже если