Данила с тоской посмотрел на ложащиеся окрест густые мазки мрака, поспешно заполняющего собой нескончаемую пустыню соли.

«Сподобил бы Господь помочь в последний раз, разрешил подать отроку ничтожный знак или след малый оставить… Малец следопытом рос, догадливым… На сей раз бы спасся… За то и души своей не жалко отдать…»

Он разжал сведенные судорогой ладони и увидел, как выскользнула и упала на бесконечную соляную дорогу серебряная монета с отчеканенным ликом Христа. Смертные деньги, в уплату могильщику… Данила нагнулся, чтобы подобрать бесценную реликвию, и не смог – непомерно велика стала ее тяжесть.

«Неужели после меня останется только могила? Быть погребенному здесь? – Данила посмотрел на затертый, еле просматривающийся лик Спасителя. – Что останется, что прорастет новой жизнью от шрама соли на времени? Сгинуть бесследно, истаяв, как свеча от пламени…»

Жизнь моя, горемычная,

И судьбинушка непутевая,

Вместе с юностью безутешною,

Беспросветною да безрадостной, —

Вы простите меня, душу грешную,

Неприлежную, бесталанную,

Ради Правды, что людям дарована,

Ради нового мира Божьего,

Ради светлого Воскресения.

Последние багряные краски тихо сходили с края небес, превращаясь в непроглядную глубину опрокинувшейся вечности. Соль плавилась под ногами и, растекаясь широкой рекой, застывала пластами и друзами хрусталя, превращая пустыню в подобие неба.

– Господи, был ли смысл жить, и осталась ли для меня надежда?

Его глаз коснулся Свет: легкий, льющийся, заполняющий через край, какой иногда приходит во снах, но только теплый, живой, пахнущий дождем и цветущими травами, легким дымом костра, нежным духом только испеченного хлеба и парного молока.

– Вера твоей души и есть надежда…

Данила повалился на колени, в слезах припадая к ногам Спасителя:

– Проклятый тать и душегуб, вот кто я…

– Разве не ты был рабом и стал свободным? Или не ты от ненависти пришел к любви? От зла и мести – к покаянию и прощению?

Христос нагнулся и, поднимая Данилу с колен, сказал:

– Встань, нареченный Судом Божьим и Утешителем. Ступай и ничего не бойся.

Даниил поднялся с колен, улыбнулся и сделал шаг в открывшийся для него свет.