от столь вопиющей наглости и, ослепленный жаждой крови, прыгнул вперед. Фроки оставалось лишь отскочить в сторону и обрушить лезвие карающего топора прямо на волосатый загривок монстра. Глухо хряскнул позвоночник, вильнувшая в воздухе струя крови изобразила на стене причудливую загогулину. И вот уже второе мертвое тело упало рядом с первым. Проделано все было с такой ловкостью и даже с какой-то грубоватой грацией, что многие бойцы зааплодировали, как в театре. Несмотря на кажущуюся простоту использованных Фроки приемов, даже среди вампиров не каждый сумел бы столь грамотно применить их в бою.

Покончив с этой проблемой, отряд нырнул под низкие своды коридорчика, совершенно лишенного ламп, так что снова пришлось пустить в ход фонарики. Я буквально касался потолка макушкой, а некоторым бойцам приходилось и вовсе идти пригнувшись. Следующая анфилада комнат имела потолки куда более высокие, но при этом почти полностью тонула в густых клубах едкого зеленоватого пара, валившего из решетчатых отверстий в полу. Видимость снизилась почти до нуля. Как мы и ожидали, вервольфы устроили здесь засаду – черные тени так и посыпались на нас, издавая протяжный вой, так что палить приходилось буквально во все стороны. Я даже позавидовал этим косматым тварям, столь шустро перемещающимся в подземных лабиринтах без всякой карты.

Когда вязкие испарения слегка рассеялись, мы недосчитались еще одного бойца и одного из освобожденных пленников – никто даже не заметил, куда и как они исчезли. Причудливые конструкции, которые я видел со всех сторон, поражали мое воображение. Глядя на них, в большинстве случаев я даже приблизительно не мог сказать, для чего они служат – эти усеянные мерцающими лампочками стальные дуги, и выпуклые цилиндры, опутанные спиралями начищенной до блеска стали, и массивные кубы электрических турбин, кабели от которых тянулись к большим сферическим объектам, издающим приглушенный рокот… Я-то был всего лишь обыкновенным оружейником, имеющим дело с относительно простыми орудиями убийства, а здесь явно была задействована черная наука самого высшего порядка – возможно, граничащая с не менее черной магией.

Когда впереди показалась платформа лифта, многие из нас не сдержали радостного возгласа. Я приблизился к панели управления, внимательно изучил показатели многочисленных циферблатов и, проведя расчеты в уме, сообщил:

– Полагаю, лифту хватит мощности поднять нас наверх, но не всех сразу. Думаю, следует разделиться на две партии.

– Ну, мы все равно собирались подождать Сандро, – Адель пожала плечами. – А вот раненых нужно поднять немедленно.

– О Рейнарде можно уже не беспокоиться, – тихо проговорил Фроки, сидя на корточках подле одного из окровавленных соратников. – Бедняга не выдержал транспортировки.

– Назначаю тебя главой первой группы, – проговорила Адель, глядя мне в глаза. Потом кивнула на Мордракса: – И этого борова с собой прихвати.

И вновь никто не оспорил того факта, что раздавать приказы взялась именно она. Я покорно кивнул. Потом наклонился и быстро чмокнул ее в щеку – она никак не отреагировала, лишь сделала чуть заметное движение, словно уворачиваясь от назойливой мухи. Мы быстро погрузились на платформу – я, двое раненых, бедняга Рейнар, которого Фроки возжелал непременно предать земле на территории аббатства Ульвер, а также еще один незнакомый мне боец и неразлучные Мордракс с Джереми. Последнего ведь никто не освобождал от обязанности надзирать за бароном.

На прощание Фроки потрепал меня по плечу и сунул в руку плоскую металлическую флягу:

– Вот, держи. Отменное пойло моего собственного приготовления – помнится, ты его уже пробовал, но на этот раз я добавил в рецептуру сосновые шишки. Может, раненые захотят сделать глоток-другой, а может и ты сам. Присматривай за ними, обязательно доставь всех живыми до грузовика, а потом увози.

Я поклонился, с благодарностью принимая дар. Потом попытался встретиться взглядом с Адель, но она задумчиво смотрела куда-то в сторону. Вздохнув, я ткнул пальцем в кнопку верхнего этажа, и лифт натужно захрипел, заскрипел плохо смазанными частями, и медленно, чуть подергиваясь, пополз вверх.

Меня беспокоил тот факт, что нам пришлось разделиться. Кроме того, я волновался за Сандро. Что, если он сложит свою голову в этих казематах, населенных чудовищами? Я знал лидера повстанцев не так долго, чтобы глубоко горевать в случае его гибели, но понимал, что без него Сопротивлению придется ох как несладко. В первую очередь потому, что именно уважение к его персоне удерживало вместе всех этих совершенно разных и, по правде сказать, плохо организованных людей. На мой взгляд, он являл собою типичный пример вожака-идеалиста, ставящего перед группой поистине недостижимые цели, но в его моральных принципах невозможно было усомниться. К тому же, может именно стремление к невозможному и толкает нас вперед, по пути развития?

А если Сандро погибнет, кто встанет во главе движения? Неужели Адель? Или еще кто-то из ранних членов организации? Но сумеют ли они так же хорошо сыграть роль не просто лидера, но мудрого учителя и наставника, как это делал Сандро?

Тут я заметил, что Мордракс пристально таращится на меня, широко ухмыляясь жабьим ртом.

– Наконец-то вы в моей власти, – проронил он.

Я спокойно наставил на него автомат, не произнеся ни слова. Я слишком устал от слов. Мордракс в ответ расхохотался. Звук был отвратительным, хлюпающим и сиплым, навевающим мысли о чем-то скользком, бесформенном, более бесчеловечном, чем любой упырь. Внезапно барон развел руки в стороны. Звонко лязгнула цепочка наручников, разорванная как паутинка. Порвать ее с такой легкостью не смог бы даже вампир. Еще мгновение назад руки барона являли собой вполне заурядную пару конечностей, но теперь вдруг резко удлинились, как у чудовища в кошмарном сне, и обросли тугими жгутами мускулов. Затрещал лопающийся мундир. Все произошло так быстро, что мы, шокированные внезапной метаморфозой, даже не успели пустить оружие в ход. Огромная лапища, подобная атакующей змее, протянулась к ближайшему бойцу и сдавила его голову в кулаке, как перезрелый плод. Между монструозными белесыми пальцами брызнула кашица мозга, и мертвое тело мешком бухнулось об пол. Опомнившись, мы с Джереми принялись палить в Мордракса, или в то, что еще недавно было Мордраксом, но серебряные пули, ударяясь об него, издавали лишь глухой звук, не причиняя никакого видимого вреда. Смех барона теперь звучал иначе – еще глуше, еще чудовищнее. Да и все его тело тоже изменилось, раздулась грудная клетка, удлинились ноги, тут и там вздулись уродливые бугры мышц, которые поставили бы в тупик любого анатома.

Мордракс стремительно терял вампирский вид, обрывки одежды клочьями сыпались к его ногам. Теперь перед нами возвышалось массивное двухметровое создание, покрытое бледно-желтушной плотной шкурой, с плоским безносым ртом, тянувшимся от одного мясистого куцего