самом начале просмотра личных дел воспитанников приюта, Вера не предавала значения тому, что среди документов периодически попадаются свидетельства о смерти: в жизни случается всякое, и дети, к сожалению, тоже умирают. Три могилы на местном кладбище с фамилией Порошиных тому подтверждение. Но сейчас Вера подметила, что только в папке с буквой «П» ей попалось уже три таких свидетельства, хотя они, вроде бы как, и вовсе не должны здесь храниться. Однако дела были датированы абсолютно разными годами, встречались даже анкеты детей, рожденных в послевоенные годы. Вере на мгновение стало немного не по себе.

Наконец-то перед ней оказалось ее собственное личное дело. «Порошина Вера Анатольевна. Родилась 21.11.1987 года. Поступила…»

Вера быстро отложила в сторону свои документы, решив для себя, что оставлять здесь их не будет.

– Саня… Поищем тебя, – шепнула она, доставая папку с написанной на ней букой М.

Фамилию Сашки запомнить было не сложно: Медведь. Простая и такая громкая фамилия.

– Жаль, что тебя Мишкой не назвали, – пошутила как-то Вера.

Папок с буквой М было две. В первой личные дела выглядели совсем неважно: карточки приобрели светло-коричневый цвет, бумага местами покрылась темными пятнами. На самом первом деле из этой папки было написано: «Максимов Сергей Иванович, родился 17.08.1944г.» Даже было приклеено фото лопоухого мальчишки, который уж точно не был тем, кого искала Вера. Она отложила эту папку и взялась за вторую, немного тоньше.

Семидесятые, восьмидесятые, девяностые… Пока Вера искала дело Саши, ей попалось еще одно дело какой-то девочки, в котором лежало свидетельство о смерти.

И вот наконец – Медведь Александр Федорович.

– Ну привет, Саня, – улыбнулась Вера маленькой черно-белой фотографии десятилетнего мальчишки. Но уже через мгновение улыбка сошла с ее лица. – Родился 13.08.1989 года, умер 08.07.1999 года… Какого…?!

Вера выругалась. Она осторожно перевернула титульный лист личного дела и увидела то, чего не ожидала здесь увидеть – свидетельство о смерти Саши.

– Да что здесь происходит?!

Она оглянулась, словно кто-то мог следить за ней, хотя знала, что рядом никого не было. И свое дело, и дело Саши Медведя Вера быстро затолкала под свитер и пояс джинс. Ей казалось, что она бросит, предаст Сашку, если оставит его бумаги в этом сыром подвале. В голове набатом било одно имя: «Ваня». Вера никак не могла вспомнить Ванину фамилию. Что-то на Ф… Филимонов, Фетисов, Федякин, Филонов… Она сложила на место папки с буквой М и достала ту, где, как она ожидала, найдет информацию о Ване. Поиски теперь перестали быть спокойными, увлекательными и даже познавательными – Вера заметно нервничала, и повод для этого появился серьезный.

Она перебрала не менее трех дюжин всевозможных Филатовых и Фроловых, пока не нашла личное дело Фомина Ивана Андреевича, что родился в феврале восемьдесят восьмого года, а умер в августе девяносто девятого.

Вера вспомнила их лица, что видела этой ночью во сне, и их разговор:

– А если она заметит тебя и испугается?

– Чего она меня испугается? Она же меня знает.

– Чего? Да потому что ты умер!

За ее спиной что-то громко бахнуло. Вера подпрыгнула на месте и громко вскрикнула, выронив из рук дело Вани Фомина. Она обернулась – ничего. Только одна из небольших коробок на соседнем стеллаже лежала теперь на полу. Почему она упала? Вера не подходила к ней. Сердце выпрыгивало из груди, душа, казалось, действительно отправилась в пятки, потому что в этом ледяном подвале Вере вдруг стало безумно жарко, холодный пот покрыл все ее тело, а стопы горели огнем. Она быстро спрятала дело Вани под свитер, сложила анкеты с фамилиями на букву Ф, заметив при этом еще два свидетельства о смерти, убрала папку на место и все же подошла к упавшей коробке. Заглянув в нее, Вера увидела ворох различных бумаг, перемешанных между собой, поверх которых лежала еще одна папка с завязками, на которой было написано одно слово: «Списки». Разбираться было некогда, поэтому Вера с большим трудом спрятала и ее под свитер. «Спасибо современной моде за модели оверсайз», – подумала она. Упавшую коробку она поставила на ее место, надела куртку и направилась к выходу. Прямо перед ее носом дверь подвала резко распахнулась.

– О, а я как раз за вами! – сказала секретарь. – Вы пробыли здесь уже полтора часа…

– Да? Даже не заметила… – ответила Вера.

– Нашли, что искали?

– Даже больше…

– Разрешите, я проверю вашу сумку…

Вера неохотно раскрыла сумку, надеясь, что ее раздувшийся под курткой живот останется незамеченным.

– Вы правда верите, что эти бумаги, если бы я их забрала, кому-то когда-то могли бы понадобиться? – спросила она женщину с высокой прической учителя.

– Нет, но правила есть правила… – ответила та.

– Понимаю… Спасибо вам, девушка, большое, – сказала Вера, специально сделав акцент на слове «девушка». – Вы мне очень помогли. И не буду вас более задерживать.

– И вам спасибо, – мило улыбнулась та, выказав глазами свой реальный, вполне еще молодой возраст, усердно скрываемый за длинной черной юбкой и очками на шнурке.

Пока сотрудник отдела образования закрывала подвал, Вера, дабы не рисковать, быстро прошла наверх и вышла из здания. По дороге домой она зашла в магазин, купила кофе, молока и большую плитку черного шоколада: сегодня ей необходимо многое обдумать.

Глава 4

Гость из прошлого

Ранним июльским утром радостный Сашка за завтраком поделился со своими друзьями превосходной для него новостью: его забирают в семью! Он не мог поверить. Простой мальчишка из неблагополучной семьи, который не отличался никакими выдающимися способностями, имел посредственную для ребенка его возраста внешность – и выбрали именно его. Да еще ни куда-нибудь, а в Москву!

– Там что, своих беспризорников не хватает? – слегка обиженным голосом сказал тогда Ваня.

– Может, и не хватает, – с улыбкой ответил Саша. – Да ладно тебе! Я, когда в Москве обоснуюсь, сделаю так, чтобы и вас всех забрали.

Вера хихикнула. Она была немного старше мальчишек, а потому в сказки уже давно разучилась верить.

– Было бы здорово, – сказала она, – но я сомневаюсь, что ты на что-то сможешь повлиять. Ты просто нас там дожидайся, а мы, как только нам восемнадцать стукнет, так сразу к тебе!

Вера хорошо помнила тот разговор, она даже помнила, где он происходил: в коридоре второго этажа у окна. Потом, через пару лет, немного повзрослев, Вера завела себе подругу, ту самую, что не так давно погибла, но, когда ей было двенадцать лет, она дружила с этими мальчишками. И в тот день она искренне была рада