патогенов. Контаминация возбудителей будет на столь низком уровне, что желудочный сок вполне способен убить их. Стоит только пересилить желание и пить мелкими глотками, с длинными паузами.

– Компьютер!

– Слушаю.

Сытый и отдохнувший ученый устроился в отремонтированном им кресле. Довольно откинулся на спинку, положил руки на подлокотники и скрестил вытянутые ноги:

– Выведи все данные по состоянию внешней среды.

– Предупреждение: общий банк накопленных данных с момента последнего просмотра составляет один зеттабайт.

Ого! Вот это новость! Что же там такого произошло?

Есть только два правдоподобных варианта. Либо атмосфера планеты очистилась настолько, что все сохранившиеся датчики наружного наблюдения смогли начать работу, либо на этой самой поверхности происходят действительно грандиозные события. За первый вариант было само пробуждение его искусственным интеллектом. Но и наличие второго варианта никак не исключало первый.

– Систематизировать в отдельные пакеты. Наличие сигналов общей сети других подземных городов. Атмосфера. Водная среда. Почва. Возможное наличие животного и растительного мира. Выполняй.

– Начата систематизация общего объема информации. Это займет около семи часов.

Профессор повернул голову в сторону открытой криогенной капсулы.

Нет. Туда он больше не полезет. Он найдет себе занятие на семь часов. Это не такой уж большой срок. В конце концов, просмотр информации можно будет начать, не дожидаясь полного завершения сортировки. А пока – убрать всю накопившуюся здесь пыль или найти роботизированного уборщика и попробовать починить его. Заняться банальной уборкой просто необходимо, а то так и до астмы недалеко. Сколько дерьма осело здесь за время спячки, даже трудно себе представить!

Хемсворт почесал щеку, начавшую зарастать щетиной, встал с кресла, окинул взглядом помещение и закатал рукава.

Итак, Южная Америка.

Ученый задумчиво смотрел на предоставленные сводки по этому континенту.

Его береговая линия сильно изменилась. Но этого и следовало ожидать. Почти такую же компьютерную модель печатал еще в две тысячи девятнадцатом году журнал Forbes.

Единственное, что не было предсказано, это появление большого водного пространства в северо-восточной части материка. Настоящее море, сравнимое по объему с существовавшим когда-то Гудзоновым заливом на территории разметенной в щепки Канады или даже со старым Средиземным морем, в настоящее время увеличившимся почти вдвое за счет подтопления близлежащих территорий Южной Европы и Северной Африки. Температура и климат из-за травматического сдвига оси планеты претерпели значительные изменения. Свойственный ранее этому материку теплый и влажный – за счет экваториальных и тропического поясов – климат сменился на умеренный, более похожий на тот, что главенствовал в бывшей Восточной Европе. Относительно теплое лето, холодные зимы с обильными снегопадами и колебаниями температур воздуха в пределах пятидесяти градусов. Как следовало из накопленной базы данных, временами случались особенно затяжные и холодные зимы. По-видимому, виновником этих периодических тяжелых зим был цикл движения холодных водных течений океана, время от времени охлаждающих теплые морские потоки. Но почему тогда раз в несколько лет, а то и реже?

С этим вопросом можно было разобраться позже. По крайней мере, на его текущее положение это никак не влияло. Тем более что были вещи намного интереснее.

Вначале Хемсворт не поверил своим глазам. Но сухая констатация фактов безапелляционно представила совершенно фантастическую картину.

Животный мир не погиб полностью. По поверхности планеты разгуливали потомки выживших симбионтов и стаи совершенно невообразимых мутантов. Некогда теплый, экваториальный климат Южной Америки в период глобального похолодания позволил спастись многим формам жизни, адаптировав их впоследствии к изменениям климатических условий. Но если большая часть водных существ, насекомых, птиц и зверей напоминала, пусть и видоизмененных, но условно знакомых Хемсворту симбионтов его времени, то некоторые из мутантов, попавшие в область фиксации датчиками слежения, вызывали подозрение о наличии у них зачатков разума.

Профессор задумался.

С этим стоило разобраться более детально. Пока он не получит полную информацию обо всех новых формах жизни, выходить на поверхность будет весьма неразумно. Сигналов от других подземных городов он так и не получил. Может статься, он вообще последний человек на Земле. При таком раскладе ценность его жизни возрастает в геометрической прогрессии. Последний живой оплот знаний погибшей цивилизации.

– Компьютер!

– Слушаю.

– Количество единиц летного парка и их функциональное состояние.

Если в распоряжении единственного хозяина подземного города окажется хоть один роботизированный летательный аппарат, то дело будет сделано. Он выловит достаточное количество мутантов для исследования и определения истинного положения вещей. Всех их придется, конечно же, в конце концов убить и выпотрошить. Полная картина будет доступна только после гистологического исследования. Но мутантов наверху предостаточно и нарушений баланса в формирующейся системе он не создаст. А условия Дома, пусть даже с минимальными энергетическими возможностями, позволят ему воплотить все виды задуманных исследований.

Правда, даже самый мощный из имеющихся летальных аппаратов сможет передвигаться только в пределах южноамериканского континента, но с этим придется смириться.

– В настоящее время к полету доступен атмосферный планер «Тамуз». Модель Хемт-52.

– Отлично. Приступить к зарядке автономного тяжелого скафандра.

Хемсворт сидел, обхватив руками голову. Недели кропотливого труда завершены, результаты систематизированы, анализ окончен.

Все более или менее встало на свои места. И теперь остается только один вопрос: что со всем этим делать? Что нужно предпринять лично ему, австралийцу Расселу Хемсворту, жителю несуществующей больше страны, обитателю мертвого города Дом, ученому погибшей цивилизации, единственному человеку на Земле?!

Какое место должен будет занять он в современном мире, населенном новыми формами жизни?

Сперва никак не получалось понять одну из главных причин изменения структуры и активности головного мозга некоторых представителей выжившей фауны. Не получалось, пока он не соотнес гистологическую картину срезов мозговой ткани препарированных мутантов с найденными в архивах документами международного научного исследования.

2040 год. Шотландия, Глазго. Forum of European Neuroscience 2040 (FENS). Доклад об открытии интернационального проекта «Человеческий мозг». Объединение двадцати шести стран-участниц и ста тридцати пяти партнерских институтов. Искусственно выведенный штамм лабораторных микроорганизмов, пущенных на борьбу с заболеваниями головного мозга.

Память незамедлительно вытолкнула на поверхность легенды, истории и страхи засевших в городах колхозников, крестьян и религиозных фанатиков: призрачное зеленоватое свечение проклятых городов. Да, никто из живущих в то время на поверхности не мог знать о проводимом эксперименте. Информация о нем хоть и была доступна общественности, но, в силу своей узконаправленной и строго научной специфики, была интересна только определенному кругу лиц. Прятавшимся же за стенами ГЭС «верхним» не было никакого дела до действительно выдающихся опытов. Они с большей охотой будут смотреть новости про очередные скандалы политиков, звезд или очередной стрим какой-нибудь силиконовой девахи, за отчисления демонстрирующей хирургически выправленные части тела. Все это не требует какого-то умственного напряжения. Задействуются лишь самые поверхностные зоны