Не знаю, как ему сказать, но он отвечает сам:

— Баев, верно?

— Верно.

— Не думай, я не лезу в твою личную жизнь, но я обещал присмотреть за тобой, поэтому спрашиваю.

— Он не моя личная жизнь! — Все мое благостное настроение летит к чертям. — Вообще ни разу!

Аркадий будто не замечает, что я на взводе:

— Когда он вернул мой пиджак, я понял, что у вас отношения…

— Ну. — Я нервно смеюсь. — Знаешь, если бы у нас с ним были отношения, я, наверное, бы знала, где его носит! А я понятию не имею. Видела его почти неделю назад. А этот парень у нас за спиной… Артем не хочет повторения того, что произошло… ну, ты понимаешь, да?

— Понимаю. Но ведь это сам Баев создал такую систему буллинга непокорных студентов? Все должны подчиняться правилам, которые он установил в академии?

Молчу, да и мой ответ не нужен Аркадию. Похоже, он очень быстро сам во всем разобрался. Редкий интерес для препода, ведь педагоги предпочитают не замечать.

— Однажды это сыграет с ним злую шутку, — задумчиво произносит Цырулев. — Помнишь третий закон Ньютона?

— Что сила действия равна силе противодействия? — удивленно переспрашиваю я. — При чем тут Артем?

— Однажды ему самому придется подчиниться системе и стать ее рабом. Может, не этой в академии, а другой системе, не менее сложной и жесткой. И тогда он станет ее рабом и не сможет распоряжаться собой. И будет делать то, что ему скажут. Ладно, Мира, вот твое общежитие. Спокойной ночи!

Юлька уже спит давно, а я лежу с открытыми глазами, уставившись в темноту. Каждое слово Аркадия, как клеймо, жжет в душе.

Закон Ньютона уже сработал на Баеве. Он женится.

Глава 12

— Что я вам говорил, Мирослава? — Наш препод по механике Тимофей Леонидович держит в руках мою работу, которую мы сдавали в среду. — Как только пройдет страх и скованность, вы сможете раскрыться в полной мере. Великолепно! Просто великолепно!

Я на верху блаженства. Готова бесконечно слушать, как меня хвалят. Потому что знаю: заслужила! Я довольна собой, что бывает очень редко. А в этой академии, кажется, впервые по-настоящему.

— Спасибо! Да было время подготовиться, и тема такая… в общем, буду стараться.

Наблюдаю за тем, как пацаны выходят из кабинета. Тимофей Леонидович ловит мой взгляд и спрашивает:

— Как ваши юноши? Смотрю, наладились с ними отношения?

— Не знаю, если честно, — пожимаю плечами. — Помню, как вы говорили, что им сложно, если девушка не хуже их или даже лучше. Не думаю, что они стали лучше ко мне относиться, но по крайней мере общаемся мы сносно.

Смертин с Асафьевым так вообще вчера подходили, просили пропихнуть их на факультатив к Цырулеву. Обещала уточнить у Аркадия. Неловко, но я все-таки это сделаю.

— Рад за вас, Мирослава. — Препод уже собрал вещи со стола, и мы вместе выходим в коридор. — Надеюсь увидеть вас в субботу на моем факультативе.

— Конечно, — обещаю я. — Теперь у меня намного больше времени, то есть я имею в виду… я просто счастлива… столько всего!

Сбиваюсь на какой-то лепет, смущаюсь и, простившись с Тимофеем Леонидовичем, бегу обедать в столовку. После того случая с Касаткиной и Яной я не хожу на третий этаж.

После пар, когда собираюсь идти на факультатив по английскому, получаю эсэмэску от Цырулева:

«Привет! Придешь завтра на факультатив?»

«Привет! Конечно!»

«Вадим свалился с отравлением, не будет завтра выступать с докладом. Не хочешь вместо него?»

Что? Он с ума сошел? Выступать перед всеми?! Нет! Руки дрожат, не могу ничего толком написать, и главное — отказываться неудобно. Он и так сделал для меня исключение, взял первокурсницу. И пока я лихорадочно пытаюсь придумать достойный ответ, получаю сообщение:

«Как насчет значения экспериментов Николы Теслы? Легкая тема, хайповая. Соглашайся!»

Ну и как я могу отказаться? К тому же в областной олимпиаде победила в прошлом году как раз с Теслой. Тут, разумеется, другой уровень подачи информации, но все равно тема Теслы куда проще стрелы времени.

Я не спрашиваю, почему он предложил это мне, а не более знающим студентом. Соглашаюсь, потому что доверяю ему и не хочу разочаровывать. И тема более чем приемлемая. Вот только есть одна проблема. Вздохнув, пишу правду:

«Я бы с радостью. Классная тема, но я безумно боюсь выступать. У меня и опыта нет».

«Можешь прийти ко мне часа через полтора? Поделюсь с тобой своими лайфхаками. Если не поможет, тогда отбой».

А я уже хочу! Хочу выступить! Доклад за ночь напишу, тема любимая, но как представлю, как все на меня будут смотреть…

«Спасибо! Обязательно зайду!»

На английском сижу как на иголках, даже отвечаю невпопад, жду, когда же все закончится, а встать и уйти совесть не позволяет. Английский не виноват, что я уже вся в перманентном токе и катушке Теслы!

Аркадия вижу в нескольких метрах от аудитории, где мы должны были встретиться.

— Привет! — машет он мне. — Ну как, не передумала?

Подхожу и смущенно улыбаюсь:

— Нет, конечно! Я уже в голове и план набросала. Но страшновато. А если я налажаю?

Цырулев подходит почти вплотную. Чувствую запах табака, смешанный с ароматом мужского парфюма. Хочу сделать шаг назад, но как-то неловко, решит еще, что мне неприятно стоять так близко. Внутренне вздрагиваю, но не дергаюсь, когда он вдруг кладет мне ладони на плечи.

— Верь в себя, как я в тебя верю! Завтра на факультативе все должны увидеть, почему я тебя пригласил, хотя ты с первого курса.

— Ага! — киваю я. Не знаю, что сказать. Надо бы отодвинуться, но Аркадий держит крепко и уже склоняется, приближая свое лицо к моему. Будет совсем некрасиво, если я сброшу его руки?

— Послушай, меня сейчас декан вызвал, не смогу тебе сейчас уделить время, потом кое-какие дела… Часов в восемь вечера нормально будет? На кафедре сможем потренироваться, все разойдутся.

Вроде и намеков никаких и взгляд у него обычный, без двусмысленностей, но как-то…

— Так вот для чего нужны факультативы! — разрывает тишину знакомый голос. От неожиданности и, чего уж там, страха отпрыгиваю от Цырулева едва ли не на метр. — Готовить доклады с чужими девушками в интимной обстановке? А по-другому вам студенток к себе не привлечь?

Баев прожигает Аркадия таким взглядом, что боюсь, еще чуть-чуть — и набросится на него. Пальто нараспашку; мне кажется, я вижу в черных волосах тающие снежинки. Как он здесь очутился? Сердце, которое секунды назад сжималось от боязни сцены, теперь