похвалила, сказав, что у него получается даже лучше, чем у Игоря.

Аня исправно возила молодых людей по всему городу, также выходила с ними, с интересом смотря за их игрой из зала.

Третье место было на окраине Москвы. Государственный дом престарелых. Добрались они туда уже около пяти вечера.

– Дима, тот большой кулек с подарками захвати. Это сюда, – велела Светлана, выходя их машины.

– А, хорошо, – закивал Малахов, вытаскивая из багажника большой пакет с небольшими кулечками в пластиковых новогодних пакетиках.

– Я вас с здесь, в машине, подожду, – сказала Аня. – Не люблю я, как эти старики пахнут.

– Хорошо, жди. Через час-полтора выйдем, – ответила ей Света.

Когда Света с Димой вошли в непрезентабельное двухэтажное здание, их встретил пожилой охранник.

– Сильно не раздевайтесь, у нас очень холодно, – прямо с порога предупредил мужчина, едва молодые люди появились в небольшом холле. – Батареи едва топят.

– Простите, мы немного припоздали, пробки, – извинилась Света, отряхивая свои белые сапожки от снега.

– Ничего, – улыбнулся охранник. – Девочки всего десять минут назад всех в зале усадили. Как раз вас и ждут. Пойдемте, я провожу вас в комнату, где можно переодеться.

– Хорошо, – закивала Света, – так-то мы уже одеты. Только костюмы чуть подправить.

Они последовали за охранником.

– Как тут у вас серо и мрачно, – выдал тихо Дима, оглядывая плохо покрашенные стены с местами облупившейся краской.

Солнце уже почти село, и они следовали по едва освещенному коридору. Окна были старые, двухстворчатые, с деревянными рамами. Через щели задумал ветер, хотя они и были заклеены газетами.

– Дак мы государственные учреждение, – вздохнул охранник. – Считай, нищие. Денег-то мало выделяют. Едва на еду хорошую хватает, чтобы старики не голодали.

– Но их же пенсия разве не сюда перечисляется? – спросил Малахов.

– Не сразу. Сначала в госбюджет идет, потом сюда. Нам уже дай бог половина от тех денег приходит. В этом году хоть канализацию смогли поменять везде, наскребли денег. А то каждый месяц засоры были. На отопление-то денег нет. Батареи старые, вся система прогнила, еще с советских времен она. А на ремонт денег совсем нет. Наталья Леонидовна уже все пороги обила, чтобы денег достать. Все без толку. Говорят, ждите, выделим когда-нибудь.

Зашли в небольшую комнатку. Охранник ушел, и Света оглядела себя в небольшом зеркале на стене, поправив две косы и шапочку.

– Дима, я первая, как всегда, выйду. Прямо сейчас пойду, чтобы старики не ждали. Колонку с музыкой захвачу, включу. Ты пока все подарки из кулька переложи в свой мешок морозовский. Будешь вручать.

– Хорошо, понял, – сказал он и начал проворно перекладывать кулечки с носками в свой белый вышитый мешок.

В этот момент в комнату вошла женщина лет пятидесяти.

– Добрый день! Как замечательно, что вы все же приехали, Светлана! – воскликнула она радостно, улыбаясь, и обернулась к Малахову: – Я местный директор.

– Наталья Леонидовна, мы же обещали, – закивала Света.

– Спасибо вам большое! – продолжала воодушевленно женщина. – Может, все же возьмёте хоть немного денег?

– Я же говорила, ничего не надо, – твердо ответила девушка.

– Благодарю вас, дай Бог вам здоровья, – сказала директор. – Тогда так. Направо отсюда расположен зал, как раз там выступать. Мы всех уже собрали. Они сидят на стульчиках, ждут. Как будете готовы, можете начинать.

Наталья Леонидовна вышла, а Дима удивленно спросил:

– Мы что, бесплатно здесь, Света?

– Да. Кто еще, если не мы, поздравит стариков? Артистов им точно нет денег нанимать. А нам не в тягость, ведь так?

– Не в тягость, – медленно кивнул Малахов, а потом недоуменно выдал: – Ну ты даешь, Светик. Сама говорила, что у тебя на сапоги не хватает денег, а сама бесплатные спектакли играешь?

– Блин, Дима, это же несчастные старики! Они и так никому не нужны, пусть хоть немного порадуются сейчас.

– Погоди, а эти наборы теплых носков, что в подарках, ты…

– Да. Я купила на свои деньги. Аня, правда, немного добавила. Подарим. Как их без подарков на Новый год оставлять? Мы все же Дед Мороз и Снегурочка, забыл?

– Ладно, понял, – тихо отозвался Дима.

Ему стало не по себе. Он не мог понять, как Светлана, которая сама перебивалась с хлеба на воду и особо не имела денег, могла вот так помогать старикам. Он был до глубины души поражен.

Она словно прочитала его мысли и пояснила:

– Есть люди, которым гораздо тяжелее жить, чем нам, Дима, понимаешь? Как им не помочь?

– Да понимаю я все, – кивнул он нервно. – Я все уже переложил, Светик. Пошли вместе. Включу тебе музыку.

Выступление прошло на ура.

Бабушки и дедушки, некоторые из которых с деменцией, некоторые вообще неходячие, очень тепло встретили их. Отвечали на все загадки и даже рассказывали стихи, которые вспомнили. Ходячие пытались участвовать во всех хороводах. Потом Дима Дед Мороз всем вручил подарки-носки, и обитатели дома престарелых радовались как дети.

Одна бабулька, маленькая и седая, даже шепнула Диме на ухо:

– Знаешь, сынок, мне уже много лет не дарили подарков. Одинокая я, никого не осталось из родных. Я почти забыла, как это приятно.

На эту реплику молодой человек поджал губы и отчего-то глупо растрогался. Он вдруг подумал о том, что за всей своей богатой респектабельно жизнью совсем позабыл, что есть множество несчастных людей, которые рады вот такому простому подарку – теплым носкам. Только оттого, что одиноки и никому не нужны.

Уехали они из дома престарелых уже после шести. И Дима всю дорогу до следующего места выступления упорно молчал, пораженный всем, что видел в доме престарелых. Перед его глазами так и стояли несчастные старики, укутанные в теплые кофты и платки. Потому что в их жилище действительно было холодно, не больше пятнадцати градусов. А ведь на улице стояли всего десятиградусные морозы.

Глава 11. Миша

Последнее выступление было на камерной семейной елке. Детей набралось около дюжины, все с семьями. И представление было немного другим. Всего сорок взрослых и детей в небольшом старинном особняке. Все гости были наряжены словно на бал, и вся атмосфера была выдержана в стиле Рождественской елки девятнадцатого века.

После приветствия Деда Мороза и Снегурочки все дети начали показывать свои номера. Кто-то играл на рояле, стоявшем тут же в зале, кто-то читал шекспировские стихи, кто-то пел арию. Дед Мороз и Снегурочка все внимательно слушали, хвалили детей и давали каждому новогодние сладкие презенты – макаруны со снеговиками и снежинками. Все подарки и сладости были заказаны устроителями Рождественской елки, и Дима и Света только исполняли нужные роли.

Затем по сценарию