нервно приказывает Аркадий. — Мира, сможешь открыть дверь?

С нашей стороны — дорога, а с другой — двери заблокированы снегом, поэтому Вадик и вопил.

— Сейчас! — Отодвигаюсь от Тараса, тянусь к ручке, но дверь отворяется сама.

— Блядь, Артем! — орет Вадик с переднего сиденья. — Ты нас чуть не грохнул всех из-за своей телки!

Я молча смотрю на темный силуэт перед собой.

Баев. Точно он. И как обычно в дурном настроении.

— Помочь? — холодно спрашивает, обращаясь ко мне.

— Иди к черту! — выдыхаю я. — Я сама.

Когда у тебя узкий подол платья, не так просто выйти из машины, но я бы смогла, если бы мне дали хотя бы несколько секунд.

— Артем! — возмущенно взвизгиваю, когда сильные руки бесцеремонно обхватывают меня и выдергивают из машины. Судорожно хватаю ртом холодный морозный воздух. А когда ноги касаются засыпанной снегом дороги, отталкиваю от себя Баева:

— Ты спятил?!

Меня разрывает от злости, ярости, собственной беспомощности. И еще мне страшно, но этот страх велит не прятаться или бежать, он требует оторвать Баеву голову!

Хлопает дверь, и я слышу гневный рев Аркадия:

— Щенок! Думаешь, все можешь?! — Мягкий и доброжелательный Цырулев, к которому я успела проникнуться уважением и симпатией, словно исчезает без следа.

Он подлетает к Артему и хватает его за лацканы пальто. Все происходит быстро: вот я вижу разъяренного препода, который выкрикивает ругательства, а вот он уже стоит в паре метров от Баева и с ненавистью смотрит на него. А Артем как ни в чем не бывало смахивает снег со своего пальто. Когда именно он сбросил с себя руки Цырулева?

— Судя по вашему лексикону, кандидатскую или там докторскую вы тоже себе купили, — растягивая слова, невозмутимо говорит Баев. Он полностью владеет собой. — Еще и по блату попали в мою академию. Еще и девушку мою в ночь увозите.

Вспоминаю вписку Шумского, когда Артем приехал, чтобы забрать меня. Аркадий сейчас чем-то походит на Стэна, того тоже плющило от Баева, а Артем — такой же, как и тогда. И тут до меня доходит — драки не будет.

— Мира, садись в машину. Мы уезжаем, — не глядя на меня, чеканит он.

— Никуда она с вами не поедет, Баев! — Аркадий делает шаг ко мне. Он немного успокоился, но отступать не собирается.

Из внедорожника вылезают Вадим с Тарасом. В перепалку не вступают, стоят у машины, которую просто так не вытащить из сугроба. Артем мельком скользит по ним взглядом и хмурится, замечая Кочетова.

— Это мне решать, куда и с кем поедет Мирослава. Жаль, вы не поняли этого с первого раза.

Оборачиваюсь — серебристый «Ягуар» Баева стоит с включенным двигателем. Пока мы сидели, застряв в сугробе, Артем развернул машину, и теперь она смотрит в сторону академии.

— Она вам не игрушка, Баев!

— Бля, как мы будем выбираться отсюда?! — матерится Вадим, он ходит с поднятым в руке мобильным. — Тут сеть вообще хреново ловит. Пропадает постоянно.

— С днюхой, Вадь! — усмехается Баев. — Выбирай в следующий раз правильную компанию. Мира, поехали!

Последние слова он произносит жестко и безапелляционно, отчего у меня срывает крышу.

— А вы ничего не забыли? — Голос дрожит от возмущения. — Меня спросили?! Чего я хочу?! Чего. Хочу. Я! — уже ору на обоих, совершенно потеряв самообладание.

— Мира…

— Да пошли вы оба! К черту! Вам плевать, чего хочу я! Что я стою тут на морозе, а вы… вы… достали! Все!

Запоздало отмечаю, как от удивления вытягивается лицо Цырулева. Артем темнеет лицом, это очень плохой знак для меня. А мне плевать.

Разворачиваюсь и бегу к «Ягуару». Ты хотел, чтобы я села в твою машину? Так я сяду!

Дергаю дверцу и падаю на сиденье. А дальше как в тумане — дергаю рычаг и вдавливаю педаль газа.

Сзади кто-то кричит, но я запрещаю себе смотреть в зеркало. Вцепляюсь в руль и верещу — то ли от страха, то ли от безумной скорости, с которой мчится машина. Не знаю, сколько проходит времени — может, минута, а может, и десять, когда я наконец смотрю на спидометр. Девяносто километров! Убираю в испуге ногу с педали — машина стремительно сбрасывает скорость. В это мгновение я начинаю понимать, что натворила.

Они же там остались без помощи. Господи, надо вернуться. Он меня убьет. Заживо закопает.

Мысли, одна ужаснее другой, проносятся в голове, но развернуть машину боюсь. Просто боюсь! Я не умею толком водить! Папа учил давно на механике, лишь разок я каталась пару лет назад на старом «Форде» дяди.

Господи, делать-то что?! Я ехала на адреналине, но его уже нет во мне. Остался только страх.

И темно вокруг. На дороге пусто. Скорость двадцать километров, но все равно мне кажется, что я несусь.

Когда из темноты выныривает указатель на нашу академию, я без раздумий поворачиваю к кампусу. И готова расплакаться от облегчения, видя перед собой знакомый шлагбаум.

Вот только как я объясню, где владелец машины? Но на территорию я заезжаю без приключений.

Может, оставить «Ягуар» у главного корпуса? Да все равно же прибьет, когда поймает. Приговор я себе и так подписала. Поэтому еду к нашей общаге и там оставляю машину. Брелка от нее нигде не обнаруживаю, поэтому выключаю двигатель и выхожу.

Глава 20

На улице очень холодно, и я спешу в корпус, сжимая в кармане мобильный. «Ягуар» стоит аккурат под фонарем, красиво мерцая серебряным светом. Машину запереть нечем, но уверена: на всю академию есть только один камикадзе, способный покуситься на тачку Темного. И это я.

Они там одни на трассе. Чувство вины жжет каленым железом — а если с ними что-то случилось? Связь плохая, они ненавидят друг друга, а если подрались? А если…

Вытаскиваю мобильный, чтобы позвонить, пока не свихнулась от своего богатого воображения. Замечаю, что телефон выключен. После того как поругалась перед отъездом с Баевым, так и не включала его. Прошло чуть больше часа, а кажется — целая вечность.

Так… пять пропущенных. Нервно сглатываю комок в горле. Три от Аркадия, два — от неопределившегося номера. Артем.

Набираю номер Цырулева, готовясь к тому, что он начнет орать. Он может, я это уже видела. Страшно нервничаю, но с замиранием сердца слушаю длинные гудки. Хотя бы связь есть. Но Аркадий не отвечает или не слышит? Или так обиделся, что не хочет разговаривать? Или?..

Номера Тараса и Баева у меня заблокированы, но сейчас надо выяснить, все ли с ними нормально. Внутренний голос издевательски смеется: «Раньше нужно