чёрной рясе. У входа в женскую колонию стоял лысый мужчина, на вид которому было давно за семьдесят.

— Кто это?

— Отец Калеб, — ответил Итан, покидая комфортный автомобиль.

Жасмин заглушила двигатель, захватила ключи и сумку с видеокамерой и последовала за ним.

— Твой духовный наставник?

— Отец Калеб! — приветливо сказал Итан, раскинув руки в разные стороны.

— Мальчик мой… — улыбнулся пожилой священник.

Они крепко обнялись, словно много лет не виделись. Отчасти так и было. Итан редко ходил в церковь, а отец Калеб на одном месте никогда не сидел. Он помогал всем нуждающимся, поэтому зачастую пропадал в тюрьмах, где помогал тем, кто сбился с пути. Итан уважал священников и не мог ничего плохого сказать ни о ком из них. Но отца Калеба он не просто уважал. Он относился к нему, как родному отцу.

— Кто твоя милая спутница, Итан?

— Это Жасмин, святой отец, — ответил Итан, указывая на неё. — Жасмин работает журналисткой. Она помогает мне в этом деле.

— Здравствуйте, святой отец, — нежно пролепетала Жасмин.

— Рад, что вы приехали, дочка. В этом деле нам любая помощь не помешает.

— Святой отец, вы получили разрешение? — поинтересовался Итан.

— Да, получил. Это было очень сложно, мне пытались помешать.

— Кто вам мешал? И о каком разрешении вы говорите? — уточнила Жасмин.

— Разве ты ничего не сказал? — спросил отец Калеб у Итана.

— Решил, что ей стоит самой всё увидеть.

— Никто не хочет посвятить меня в курс дела?! — настойчиво потребовала Жасмин.

— Идём, — сказал Итан, приобняв её за талию. — Сама всё увидишь.

Сначала частному сыщику, священнику и журналистке пришлось пройти два поста охраны. Их тщательно осмотрели и проверили, а у Жасмин, к тому же, забрали сумку, позволив взять с собой только видеокамеру. Она не стала возражать, ведь всё необходимое было у неё под рукой. Более того, она понятия не имела, чего ей ждать. Итан попросил взять камеру, что она и сделала. Видимо, всё самое интересное ждало её в комнате для допросов.

Итан был первый, кто вошёл в помещение с железным столом и железными стульями. Следом за ним прошли отец Калеб и Жасмин. Пока они ждали осуждённую, Итан настоятельно попросил проверить работоспособность видеокамеры. Он не доверял электронике, потому что не представлял, как она работает. А он опасался, что второго шанса у них не будет.

— Как вас много… — сказала Наоми Мэннинг, когда её завели в комнату для допросов.

— Здравствуй, Наоми, — заботливо улыбнулся Итан, присев за стол. — Как ты?

— Потихоньку, мистер Уоллес. — Наоми тоже усадили за стол, приковав наручниками. — Слышала, миссис Тейлор отказалась меня защищать. Это правда?

— У Саманты возникли трудности, — спокойно ответил Итан. — Тут такое дело… В общем, Джек Эванс умер.

— Как?! Когда?! — заметно расстроилась Наоми.

— Несколько дней назад, — ответил Итан. — Врачи сказали, что у него начались проблемы с сердцем. Так что, ты с этим никак не связана.

— Эндрю говорил, Джек сидел на каких-то сильных препаратах. Может, они виноваты?

— Боюсь, мы этого не узнаем. — Итан повернулся лицом к священнику и журналистке. — Как ты, должно быть, заметила, я пришёл не один. Со мной тут отец Калеб и журналистка Жасмин Фаррел. Эти люди тоже хотят тебе помочь, Наоми.

— Здорово… — робко улыбнулась Наоми.

— И, кажется, мы знаем, как тебе помочь, — добавил Итан, посмотрев на неё. — Но мне нужно, чтобы ты мне доверилась. Ты мне доверяешь?

— Отец Калеб — очень хороший человек, — призналась Наоми, глядя на священника. — Он часто любит повторять, что доверяет вам, как собственному сыну. Я тоже вам доверяю, мистер Уоллес.

— Жасмин, включай запись.

— Включила, — отозвалась она, направив камеру на осуждённую.

— Наоми, — сказал Итан, — ты не возражаешь, если я поговорю с Мартином?

— С кем?

— С твоим новым другом.

— Мистер Уоллес… — растерялась Наоми. — О каком друге вы говорите?

— Значит, ты не заметила? Ладно… — Итан погладил гладко выбритое лицо. Он подобное развитие событий, поэтому нахмурил брови и пошёл в наступление. — Мартин, выходи! Я знаю, что ты там!

— Вы меня пугаете…

— Мартин Кэрригтон! — сердито бросил Итан. — Вылезай на свет божий, ублюдок! Я всё равно не уйду, пока мы не поговорим!

— Мистер… — Наоми резко замолчала, опустила голову. Когда она подняла глаза, её лицо искажала жуткая усмешка. — А ты настырный, Итан Уоллес! — сказала она. Однако из её уст вырвался хриплый, неприятный голос.

— Господи Боже… — растерялся отец Калеб.

— Что за?.. — выпучила глаза Жасмин.

— Видимо, вы немного удивлены, — заулыбался Итан. — А удивляться тут нечему. Позвольте вам представить Мартина Кэрригтона. Как дела, парень? — спросил Итан у Наоми.

— Зашибись, мужик! — закивала она, говоря явно не своим голосом. — Как ты понял?

— Признаться, я до самого конца верил, что Наоми одержима демоном, — признался Итан. — Отчасти я был прав. Только слегка ошибся с выводами. Наоми Мэннинг никогда не была одержима демоном. Она делила своё тело с тобой.

— Что это значит? — спросила Жасмин дрожащим голосом.

— Всё очень просто, — развёл руками Итан. — У Наоми Мэннинг раздвоение личности. Перед вами сидит её вторая личность. Его зовут Мартин Кэрригтон.

— Чего уставились на меня, как на Мона Лизу? — презрительно фыркнул Мартин. — Я вам не произведение искусства.

— Ты прости их, Мартин, — сказал Итан. — Отец Калеб и Жасмин никогда не сталкивались с человеком, в котором сосуществуют две личности.

— А ты сталкивался?

— Нет, но меня сложно удивить. — Итан расплылся в улыбке. — К тому же несколько лет назад я общался с одной очень милой женщиной. Она была психиатром. Пока ночевал у неё дома, читал разные книги. В конце концов, раздвоение личности очень похоже на одержимость. — Он покачал головой. — Чувствую себя полным идиотом. Я столько дней искал следы одержимости, когда ответ был прямо у меня под носом.

— И чего тебе надо, Итан Уоллес? Зачем ты меня позвал?

— Хотел узнать, зачем ты убил Эндрю Мэннинга?

Мартин взглянул на камеру в руках журналистки. Его губы расплылись в злой усмешке.

— За идиота меня держишь? Думаешь, сможешь добиться от меня чистосердечного признания? Не дождёшься, мудила!

— Почему бы и нет? — спросил Итан. — Я нашёл тебя, Мартин. Теперь тебе не спрятаться.

— Кто сказал, что я прячусь? Мне осталось подождать несколько дней, чтобы обрести свободу.

— Ждёшь смертную казнь?

— А ты бы не ждал на моём месте? — Мартин поднял хрупкие ладони. — Я застрял в этом теле. Слабый и беспомощный, я был вынужден терпеть издевательства. Хватит с меня! Когда Наоми умрёт, мы оба освободимся.

— Спешу разочаровать, но ты, видимо, не оценил всю степень риска, — сказал Итан.

— О чём ты говоришь?

— Ты не просто застрял, Мартин. Ты всегда был частью Наоми. Вы — одно