страха расширились и из них стекают слезы. Я никогда не ощущала такого дикого животного страха и беспомощности.

- Тимур! – кричу, что есть силы. – Тимур, пожалуйста… пожалуйста Тим скорее – мой крик срывается на писклявый визг, потому что здоровяк начинает двигаться.

Я от ужаса лицо ладонями закрываю и сжимаюсь. Моя нервная система дает сбой. Кажется, что перед глазами вся моя беззаботная жизнь пролетает и я впервые осознаю, как безопасно мне было под родительским крылышком.

А что, если Тимур не вернется? Он не обязан меня защищать.

Вздрагиваю, когда на водительское сидение кто-то садится.

Страх настолько сильный, что я не смею открыть глаза.

- Эй – на мою ногу приземляется чья-то ладонь. Я нервно дергаюсь и продолжаю скулить.

Фантазия рисует ужасные картинки от которых страх сильнее спутывает внутренности.

Крепкие руки хватают меня за плечи и притягивают к себе.

Я пытаюсь вырваться пока до моего уха не доносится голос Тимура.

- Тш-ш-ш… Все. Все позади, слышишь. Он ушел и больше не вернется.

Я поднимаю заплаканные глаза и растерянно пробегаюсь ими по уставшему лицу моего защитника. Тиму почти не досталось. Только в нос прилетело.

Облегченно выдыхаю. Я не впервые так радуюсь присутствию этого солдафона, но сейчас оно меня реально спасает.

- Испугалась? – Агачев осматривает мое бледное лицо и заправляет выбившуюся прядь за ухо. В последнее время он слова на меня жалеет, а тут даже прикосновения вход пустил.

Я, затаив дыхание наблюдаю за его движениями, боюсь спугнуть момент. Мне вдруг он кажется таким уместным и правильным, что в голове даже проносится мысль его продлить.

- Прости, что накричал, я тоже нехило напрягся.

Я киваю и опустив голову утыкаюсь в его шею. Запах его жадно втягиваю.

Тим меня к себе прижимает, как самое дорогое, что у него сейчас есть.

А этот парень классно пахнет и мне… Мне так хочется его поцеловать. Прямо сейчас.

Наверное - это природа берет свое. Самка должна достаться самому сильному самцу.

Тимур оказался самым сильным.

Мы сидим так пару минут, и мне ужасно не хочется отстраняться от этого парня.

Он меня точно приворожил...

Дыхание Агачева становится тяжелым. Я большая девочка, понимаю, что он хочет сейчас того же, что и я. Опускаю глаза на его ширинку и…О!

Отстраняюсь и демонстративно перевожу взгляд с ширинки прямо в глаза Тиму.

- Банальная физиология, не обращай внимание. – языком проходится по нижней губе, а сам в глаза смотрит. Как всегда уверенный в каждом своем слове и жесте. – я недавно с армии пришел, а на твоей заднице по-прежнему кусок тряпки…

- И я тебе нравлюсь. Признайся уже, Тим…- нагло перебиваю.

Мне так хочется понравится этому парню.

Из-за него же так вырядилась...

Свожу лопатки и, выпятив грудь, закидываю ногу на ногу.

Агачев следит за моими движениями, глаза его опасно сверкают, а дыхание учащается. Тим веки закрывает и откидывает голову на сидение.

Понравилось!

Ему определенно нравится все то, что он видит, но почему-то он упрямо пытается отказаться от продолжения?

У нас с ним вышло очень дурацкое знакомство, но мы же можем попробовать все исправить? Чего он так упирается?

- Поехали, отвезу тебя домой. Мишку предупредил, что через час вернусь. Надеюсь не уволят. – глаза открывает и ладонью по лицу проводит, словно морок снимает, машину заводит.

Я сглатываю вязкую слюну и хмыкнув наблюдаю, как Тим выезжает с парковки клуба.

Он что, отказался от меня сейчас?

Что за фигня происходит?

Я, Яна Громова, известный тик-токер, охрененная девчонка готова была отдаться какому-то колхознику на заднем сидении его тачки, а он… А он меня отшил?

Я так устала за ним бегать!

Отворачиваюсь к окну и глубокими вдохами подавляю слезы, которые вновь пытаются выбраться наружу.

Я очень перенервничала. Но этому душнику не стоит больше показывать свою слабость, он итак много лишнего увидел и услышал от меня.

Подумать только…

Я бегаю за парнем, взламываю страницу его бывшей и предлагаю себя...

Это дно, Громова!

Вновь измеряю взглядом Тимура и закрываю глаза, пытаясь хоть на несколько минут уснуть, что бы ни о чем не думать.

Горечь по прежнему отравляет внутренности.

Но один факт все же греет душу.

Агачев больше на меня ни разу не взглянул, а его ширинка до сих пор свидетельствует о том, что этот парень от меня без ума.

Я ему нравлюсь, я уже почти уверена в этом.

А этот солдафон упрямо противится своим чувствам.

И когда же ему это надоест?

Глава 15

Яна

Весь обратный путь мы молчим и я, чувствуя свою вину не решаюсь завязать разговор. Тимур напряжен и сосредоточен на дороге.

На красном светофоре устало откидывает голову на подголовник сидения и бесцветным взглядом смотрит куда-то вдаль.

На моем языке столько подкатов завязывается, но я не решаюсь их озвучить, потому что такое состояние Тима мне не знакомо.

Он думает сейчас обо мне? О том, что могло случится?

Или о ней?

В груди неприятно клокочет. Душевная боль перемешивается с физической.

Страх прошел, уступив место мыслям о разодранных коленках.

Эти уроды со мной не церемонились.

Стараюсь не думать о том, что произошло полчаса назад, потому что вновь погружаться в прожитый ужас мне совсем не хочется. Но мысли сами нагло ползут в мозг забивая собой мою больную голову. Шарюсь в сумке в поисках обезболивающих таблеток. Как хорошо, что я их не выложила.

Обнажив белую пузатую таблетку выкатываю ее на ладошку. От головной боли она точно спасет, а вот коленки, наверное ныть будут долго.

Погрузив ее на язык тянусь за водой, установленной во встроенном подстаканнике. Ну хоть что-то есть в этой развалюхе.

Агачев внимательно следит за моими движениями нечитаемым взглядом.

- Постарайся не показываться Лильке, ей сегодня на осмотр. Не хочу, что бы она переживала. – говорит уводя взгляд на дорогу.

Не показываться Лильке...

От обиды нервно дергается горло.

Отворачиваюсь к окну, закусив губу.

Я больше не стану пускать слезы по этому парню.

Тимур правильно делает, что переживает за свою сестру, ведь она его семья. Единственный родной человек. А кто я? Обезбашенная девчонка от которой одни проблемы?

Когда машина подъезжает к воротам я не поворачивая головы шепчу «Спасибо» и не дожидаясь реакции выхожу из машины осторожно закрыв за собой дверь.

Спесь и гордость, словно растворились, оставив за собой непривычное чувство растерянности.

Мне больно!

И физически и черт