Андрюх… Один в тебя прям, вцепится. Молодой, наглый и очень злой на твою семью. Выжимать тебя будет, выкручивать.

Усмехаюсь. Наследник. Я уже понял, что речь не о Кирюхе. Этот отказывается принимать от меня наследство, потому что он на своих игрульках дохера заколачивает и вникать в строительный бизнес не собирается.

Проверяю готовность мяса острым ножом.

Про детей слушать всегда больно, но сегодня слова про Карамельку жалят сильнее.

- Не приезжай к нам больше, хорошо – грустно усмехаюсь, за что Сашка шлепает мне по предплечью и улыбнувшись своей фирменной улыбкой с глубокой ямочкой заключает.

- Держись, брат. Откупаешься за Кирюху. Херни черной возле него вьется… Мать грешила не херово. На себя его долю берешь. Вместе вывезете. Один он…- качает головой отрицательно.

Вновь на пачку ему указываю и мы докуриваем уже молча.

Сашкины слова тяжело оседают на сердце.

Смотрю на своих детей и нервно сглатываю. Ладно с Настюхой все хорошо. Ни слова о ней не сказал. За эту девчонку больнее всего всегда. Не знаю почему так. Может потому, что она от Карамельки. Люблю свою жену до дури и сейчас такая тревога копошится внутри. Почему ребенок будет не от моей Карамелины, не женюсь же я второй раз?

Не женюсь!

Какой черт меня может попутать, что бы от меня родила другая женщина.

Разве что?

Перевожу взгляд на смеющуюся Гельку и нервно сглатываю.

С ней же ничего не случится?

Все застолье смотрю на то, как блестят ее глаза, как она сладко мне улыбается, щеку мою колючую целует…

Попробуй только оставить меня, засранка! Прибью!

Притягиваю к себе и целую. Так как целовал тогда, в комнате отдыха. Моя! Маленькая моя!

Сердце внутри трепыхается подбитым воробушком.

Сашка, блядь!

Разворотил мне опять душу!

Как бы я ни старался затолкать все услышанное поглубже-не выходит.

Я прекрасно знаю, почему Санька все всегда мне говорит. Он бережет Ангелинку. Она же, как любая девчонка начнет додумывать, фантазировать...

А Гелька не только додумает, но и искренне поверит в придуманное. Мы только недавно Стасю " пережили" и вот опять...

Вечер тянется бесконечно долго.

Мне кажется, что я не спал вечность, настолько тяжелую ношу накинул мне на плечи Санька.

Отпиваю виски, наблюдая, как Геля торжественно произносит речь.

Мы по очереди поздравляем Янку.

Я даже нахожу какие-то трогательные слова от которых мои девчонки вытирают слезы.

Обнимаю дочь и грожу Тимуру кулаком «Попробуй только обидь».

Он все понимает.

Улыбается кивнув головой.

Тоже влюблен. Вижу.

Верю этому парню. Чувствую за ним упорство и целеустремленность, а это очень важные качества.

Постепенно в груди «приживается» мысль о том, что Янка и этот парень – почти семья. А вот то, что Никита включился в игру с таким влюбленным напором – бесит!

И поэтому, когда подходит очередь семье Рязанцевых поздравлять именинницу, я напрягаюсь.

Никита себе не изменяет. Он краток и остроумен. Но что-то в нем появилось, чего не было все эти годы…

Может… надежда и трепет?

Он как влюбленный олень, боится сделать неверный шаг.

И вот когда он произносит « Спасибо Геля и Андрюха вам за такую чудесную девчонку", я закипаю.

В каждом слове слышу подвох…

Ничего поделать с собой не могу. Злость и ревность сидят во мне и точат изнутри, просясь наружу.

Когда мы выпиваем за здоровье именинницы я зову Ника курить.

Может по мне заметно, что я мечтаю начистить морду этому придурку, потому что после моих слов все напрягаются.

- Вы куда? – привстает Карамелька, когда мы с Ником направляемся на террасу возле дома.

Да! Все ты правильно поняла. Я уже хочу выпустить зверя из клетки. Не въебу, так хоть прорычусь на него.

Сжимаю тонкие пальцы проронив сухое " Мы сейчас"

- Поговорить хотел? – бросает Никита сухо. Мы словно, блядь телку с ним не поделили. В его глазах хоть и нет такой злости, что клюет сейчас меня, зато там есть что-то другое, которое бесит сильнее.

Там решимость.

Что он там, блядь решил?

- Хотел – швыряю пачку на плетеное кресло и резко разворачиваюсь к оппоненту лицом. – Ты… Какого хера ты на дочь мою так влюбленно смотришь?

- Потому, что люблю ее – сразу, без сомнений плюется мне в лицо.

Знаю, что сделай я одно неверное движение-мне конец. Этой драки мне не простит никто. Особенно Янка.

Усмехаюсь и смотрю в сторону дома. То есть так, да?

- Пятнадцать лет не любил, а тут вдруг влюбился? – поддаюсь вперед, сокращая между нами расстояние.

- Все пятнадцать лет любил, но услышала об этом она только сейчас.

Все это на грани.

Я буквально представляю, как крошу его башку об стеклянный столик.

Стиснув зубы, выдыхаю через ноздри горячий воздух.

Кулаки каменные. Сжимаю и разжимаю пальцы, гоняя кровь.

Чувствую - сорвусь. И вот когда я собираюсь занести кулак в челюсть этому долбоебу на нас с ним прилетает струя холодной воды.

От неожиданности раскрываю рот и хватаю им воздух. Понять ничего не могу…

- Какого хера? – слышу возмущение Никиты, обращенный куда-то в сторону.

Смахнув ладонями холодную воду поворачиваю голову в сторону, откуда доносится возмущенный писк Карамельки.

- Что за петушиные бои? Вы как в курятнике! Дочь не поделили?

- Вообще-то такое мужикам говорить нельзя, за это можно и получить… - возмущается этот придурок, а я вновь зверею.

- Ты как с моей женой разговариваешь? – надвигаюсь на Никиту и отскакиваю в сторону, как ошпаренный, потому что нас вновь окатывает ледяной водой.

- Да, Карамелька, блядь! Прекрати!

Срываюсь.

- Это вы прекратите! Еще одно слово и я буду держать эту кнопку, пока вы сознание не потеряете. Может хоть так угомонитесь! Ты рожал Янку? – смотрит на Ника с вызовом. Он отрицательно качает головой и устало выдыхает. – Может ты нашу дочь родил? – Срывая голос смотрит осуждающим взглядом.

Молча увожу взгляд в сторону и пытаюсь отдышаться.

Надо приходить в себя…

Гелька всегда действует отчаянно. Я привык уже к ее выпадам.

Шумно выдохнув, бросаю разочарованный взгляд на Ника и развернувшись иду переодеваться в дом.

Нельзя портить дочери праздник! Нельзя!

Мне в спину летят Никитины слова.

- Спасибо тебя, Андрюха за Янку. Как бы ты на меня не злился, спасибо.

- Да пошел ты – кидаю не оборачиваясь и захожу в дом.

Карамелька ожидаемо летит следом.

Возможно начнет осуждать, ругаться, но хорошо, что она идет за мной. Она мне