технику и личный состав, самолёты ВТА, построившись в боевой порядок, взяли курс на о. Сахалин. Как я знал из поставленной задачи, площадка приземления находилась на берегу залива Анива и представляла собой старые рисовые поля. Будучи по должности заместителем командира батареи – инструктором по воздушно десантной подготовке – я был назначен выпускающим в самолёт АН-12. После загрузки личного состава, зацепив карабины вытяжных фалов к тросам, я ещё раз пересчитал количество всех десантников и зацепленных карабинов. Техник самолёта по десантированию помог мне надеть парашют, проверил крепление моего карабина к кольцу разделителя потока. Под равномерный гул мотора я крепко уснул, так как накануне практически не спал сутки. Дремали на своих сиденьях и десантники. Разбудил меня техник по десантированию, прокричав на ухо, что скоро будет сигнал.

К.С. Москаленко в Красном уголке

Вскоре загорелись жёлтые плафоны – «Приготовиться».

Рукой я подал знак: всем встать, убрать сиденья, сплотиться в потоках. Пополз вверх люк рампы, повеяло ночной прохладой. Загорелся зелёный плафон, завыла сирена.

Я открыл перегородку правого потока, и десантники, подбадривая себя криками "Ура!", устремились вниз.

Выпустив правый, а затем левый потоки, помахав рукой на прощание технику по десантированию, я последним покинул борт самолёта. Купол раскрылся нормально, и я приготовился к встрече с землей. Обычно при ночных прыжках, особенно летом, землю начинаешь хорошо видеть метрах в 15–20 до неё, а потом видимость перед самой землёй пропадает. А эта ночь на Сахалине выдалась очень тёмной. Я увидел землю, но не успел рассмотреть деревья, поэтому приземлился прямо на них и сквозь ветви проскользнул до самой земли, ощутив под ногами грязную рыхлую почву. Отстегнув подвесную систему и зная, что, прыгая последним, я должен быть на противоположном краю площадки приземления, сориентировавшись по мерцавшим огням самолётов, я принял решение идти в сторону, противоположную курсу их полёта, чтобы собирать своих батарейцев. Каково же было мое удивление, когда, пройдя довольно приличное расстояние и никого не встретив, я вышел на берег залива. Подумав, что в темноте заблудился и пошёл не в ту сторону, развернулся и отправился по курсу полёта самолётов. И только когда стало светать, разобрался, где я нахожусь, а потом нашёл и свою батарею. Несколько человек с нашего самолёта приземлились, а вернее сказать, «приводнились» прямо в залив. Как потом выяснилось, у группы наведения на площадке приземления отказали радиомаяки, и самолётам не на что было ориентироваться. Приняли решение десантироваться по подлётному времени. Но самолёты ВТА во время перелёта перепутали порядок построения, о чём на земле, естественно, не знали. И когда командирам кораблей давали команду на десантирование, часть бортов ещё не долетела до площадки приземления (как получилось у меня), а другая часть самолётов, наоборот, получала команду на выброску, уже пролетев площадку приземления.

Залив Анива в районе площадки приземления мелководный, около одного километра можно идти по колено в воде, поэтому «приводнение» части полка в залив закончилось благополучно. Несмотря на такое сложное десантирование, ни один десантник не получил травмы, полк с задержкой, но поставленную задачу выполнил, получив высокую оценку и благодарность от маршала Москаленко…»

В марте 1970 года министр обороны решил провести инспекторскую проверку Среднеазиатского военного округа СССР. Возглавлял комиссию главный инспектор Вооружённых сил маршал Советского Союза Кирилл Семёнович Москаленко, который осуществлял проверку численности состава и мобилизационной готовности частей, соединений, порядка несения гарнизонной и караульной служб, выполнения внутреннего распорядка дня, ведения войскового хозяйства и содержания оперативного запаса. Проводил строевые смотры и проверял состояние вооружения, степень подготовленности личного состава к ведению боевых действий с применением техники и огневых средств.

Из воспоминаний капитан-инженера запаса Вячеслава Степановича Нестяка:

«В самом начале службы, в 1970 году, вся дивизия, в том числе 276-й танковый полк, проходила проверку, которую проводила московская комиссия под руководством маршала Москаленко. Придирчивый маршал увидел в строю лейтенанта в коротко подрезанной шинели (тот обкорнал её, потому что прожёг в сукне дырку, когда грелся возле костра во время учений). Лейтенант не смог ответить на вопрос маршала о том, какая должна быть длина шинели, и когда я «выдал» правильный ответ, высокий армейский чин сказал: "Вот, учитесь у зампотеха!" Заместителем командира роты по технической части я и начинал свою службу…»

Осенью 1976 года генерал армии Станислав Иванович Постников так вспоминал о приезде в его части маршала Кирилла Москаленко:

«Стало известно, что нас будет проверять инспекция Минобороны СССР. Позвонил генерал П.В. Мельников и проинформировал меня, что в округе будут проверяться 4-я армия, армейский корпус, воздушная армия и ряд частей окружного подчинения. 7-я армия будет обеспечивать проверку подготовки полигонов учебных центров, содержание маршрутов и т. п. Не успели мы сосредоточиться на полученной задаче, как получили новую. Оказалось, что командующий округом уговорил главного инспектора, зам. министра обороны маршала К. С. Москаленко взять для проверки не 4-ю, а 7-ю гвардейскую армию. Таким образом, оказалось, что "лучшую армию округа" представлять опасно – как бы не завалилась…

Погода в дни проверки была скверная. Сильный ветер валил мишени для огня из танковых пушек, срывал тележки с бегущими мишенями. На одном из полковых учений с боевой стрельбой присутствовал маршал К. С. Москаленко.

Стрелял танковый полк 127-й дивизии. Поскольку дул сильный порывистый ветер, стрельба шла не так, как бы хотелось. В итоге за тактику полк получает "хорошо", а за стрельбу "троечку". Следовательно, общая оценка только "уд".

И тут маршал Москаленко неожиданно для всех нас принимает решение привлечь ещё один полк этой дивизии для проведения полковых тактических учений с боевой стрельбой. Так как все полки уже были задействованы и оставался только один – обеспечивающий все стрельбы, то я вынужден был обратиться к маршалу с просьбой не привлекать дополнительно ещё один полк. Но, увы, маршал остался непреклонен. Единственное, на что он пошёл, – разрешил этот полк проверить в последние дни работы инспекции. Пришлось срочным порядком собирать этот полк. Половина его была на Октемберянском учебном центре, остальные здесь – в Вазиани. Надо было не только собрать личный состав (он был с личным оружием], но и подать боевую технику (БТР, артиллерия, средства ПВО и т. д.). Задача по отведенному времени почти невыполнимая. Но штаб 127-й дивизии и командир полка блестяще справились с ней. К указанному сроку весь полк на штатной технике был сосредоточен и готов к началу учений. Правда, высоких результатов он не показал, но получил твёрдую удовлетворительную оценку. Учитывая всю сложность сложившейся обстановки, эта удовлетворительная оценка вполне тянула