перед Шубиным, а другую, держа в руке, расположился возле окна. Сделав несколько глотков, наконец, заговорил, без долгих предисловий, сразу перейдя к делу, вероятно понимая, что терпения у Шубина может не хватить.

- Алена не предавала тебя. Она ушла к Владу, потому что боялась за тебя и сына. Неприятности с банком и аварию устроил Сафронов. Я так понимаю, это было первое предупреждение. - Он замолчал ненадолго, а потом подвел черту:

- Насколько я успел понять, что из себя представляет Сафронов, у нее не было выбора.

Шубин нехорошо усмехнулся.

- Это она тебе сказала?

- Сам догадался. Видел их общение. Надо сказать, произвело впечатление. Большой любовью там и не пахнет. Скорее, наоборот. Когда сказал Алене, что обо всем догадался, она не стала опровергать.

Шубин тут же вскинулся.

- В записке, которую она оставила на прощание, было совсем другое. Мол, люблю Влада, не могу жить без него, прости и прочая хрень. И ты хочешь, чтобы я тебе поверил?

- А что ей оставалось? Признаться, что Влад ее шантажирует? Чтобы вы поубивали друг друга? Да и неприятности с банком закончились, как только Алена ушла от тебя. Разве не так? Это для тебя не доказательство?

Однако на Шубина его аргументы, по-видимому, не произвели особого впечатления. Ничего не ответив, он задал свой вопрос:

- Где она?

- В спальне, - ответил Никита просто.

- Вот как? – Шубин даже голову соизволил поднять и смерил его очень нехорошим взглядом.

- А ты я смотрю, времени зря не теряешь. Меня то зачем звал? Свечку подержать?

Лицо Никиты напряглось.

- Вмазать бы тебе, да времени нет на разборки.

- Ну, ну, вмажь, - как ни странно, почти по-доброму усмехнулся Шубин, сделав при этом глоток из своей кружки. – И как тебе только детей доверяют. Нервы у тебя ни к черту.

- Ну ты же доверил? – ответил Никита ему в тон. Ясно было, что добрых чувств они сейчас к друг другу не испытывали. Впрочем, так было всегда, когда дело касалось Алены. Но в тоже время, он хорошо осознавал, без Шубина в этой ситуации не обойтись.

В разговоре наступила пауза, во время которой, Никита разлил еще кофе по чашкам.

- Ладно, все это к делу не относится, - первым взял он себя в руки, прекрасно понимая, что тоже легко может сорваться и надо переходить к главному.

- А что относится? – насмешливо бросил Шубин.

Никита, не обратив внимания на его тон, отлепился от подоконника и, взяв папку, которая лежала тут же, положил ее перед ним на стол.

- Что это?

- А ты почитай, я думаю, тебе будет интересно, - с этими словами Никита вышел из кухни, аккуратно прикрыв за собой дверь. Он отправился посмотреть, как там Алена. Посидев немного рядом с ней и убедившись, что все в порядке и она все еще спит, вернулся в кухню. Шубин уже к этому времени снял пальто и сидел, склонившись в задумчивости над бумагами, периодически поднося сигарету ко рту.

Никита тоже закурил и снова пристроился возле подоконника. Какое то время в кухне стояла тишина, пока Шубин наконец не нарушил ее.

- Откуда ты это взял? – Выпрямившись, он посмотрел на Никиту более, чем удивленным взглядом. Видно было, что содержимое бумаг произвело на него впечатление. Да еще какое…

- Алена принесла.

- Как? – спросил Шубин так, будто ослышался.

- Я тебе ответил и ты прекрасно понял, - Никита старался сохранять невозмутимость, хотя тревога безусловно уже зародилась в нем.

- Она что, спятила? Каким образом ей удалось такое провернуть?

Но Никита явно не мог ответить на его вопрос. Он только и смог, что в недоумении пожать плечами.

- Знаю только, что она вроде как стала работать у Влада… Да объясни ты толком, в чем дело? – невольно поднял Никита голос, уже похоже тоже начиная терять терпение. А Шубин между тем поднялся и сделал несколько лихорадочных шагов по кухне, засунув руки в карманы брюк.

- Ты это читал? – он сунул бумаги чуть ли не в лицо ему. – Ты хоть понимаешь, что это такое?

- Ну так, просмотрел. Какие-то банковские документы. Счета, договора… Что там еще… Переводы… Да что ты привязался, я в этом ничего не понимаю, - воскликнул Никита в досаде. Он действительно не понял ничего в этих бумагах. – Разве что фамилии некоторые знакомы, - снова нервно пожал плечами.

- Фамилии, - со злою насмешкой повторил за ним Шубин и бросил бумаги, которыми перед этим чуть ли не махал перед Никитой, обратно на стол. А потом, сжав ладони в кулак, оперся ими о стол.

- Черт, - бросил в досаде.

- Алена сказала, что тебе эти документы могут пригодиться. Вероятно, она имела в виду, что ты можешь каким-то образом использовать их против Сафронова.

Шубин повернул голову и посмотрел на него, как на несмышленыша. Видно было, что ему даже объяснять ничего не хочется. Но он все же проговорил:

- Если я только сунусь куда с этими бумагами, считай, что уже труп. Ты даже не представляешь, какие люди здесь замешаны. – Он в досаде повернул несколько раз головой. – Как ей только в голову могло такое прийти.

- А может она просто тебя любит? Тебе это никогда не приходило в голову? И рисковала тоже ради тебя, – произнес Никита сквозь зубы, понимая, что бумаги эти, действительно совсем не простые. – Вот только понять бы еще за что… – Сейчас он смотрел на Шубина почти с ненавистью. И можно было только посмеяться над его мыслями о том, что они с ним в одной лодке.

Никита ненадолго задумался, будто решая, стоит ли и дальше говорить, но потом все же решился. А с чего ему Шубина жалеть. Он то Алену не пожалел.

- Ты просто не хочешь признаться, что снова облажался. И прекрасно понимаешь, на этот раз она может тебя уже и не простить, - произнес он спокойно, твердо глядя при этом Шубину в глаза.

- Умник блин, - только и нашелся тот. Но видно было, что слова Никиты произвели на него впечатление, а в особенности, без сомнения, эти документы, но он явно был не из тех, кто побежит признаваться в своих ошибках.

- Ладно, это все лирика, - решил он поставить точку. – Скажи ка мне