Мара Вульф
Египетские хроники
Кольцо огня
Удача сопутствует храбрым.
Для Флори,
который очень надолго задержал дыхание в надежде, что за это я посвящу ему одну из своих книг.
Сработало.
Marah Woolf
Ring aus Feuer – AtlantisChroniken 2
* * *
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Copyright © 2022 by Marah Woolf (www.marahwoolf.com), represented by AVA international GmbH, Germany (www.ava-international.de)
Originally published 2021 by Marah Woolf, Germany
© Офицерова И., перевод на русский язык, 2022
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022Азраэль
Душа Малакая уже ждет меня, когда я перехожу в потусторонний мир. За тысячелетия я привык к флюоресцирующему свету, запаху огня и пепла и вездесущей мельчайшей пыли. Но не к удушливому смраду обреченности, безнадежности и страха. Очевидно, он проник мне под кожу, забрался в сердце и отравил его. Иначе невозможно объяснить, как я мог поступить так с Нефертари, как мог не предупредить ее. Я соврал ей, отнял самое дорогое и сам себя за это презирал.
Молнии на горизонте расчертили серое небо, которое на самом деле никакое не небо.
– Готов? – спрашиваю у ее брата.
Стоит другим душам меня узнать, и гул голосов вокруг нас стихает. Я вооружен, в кожаном доспехе поверх рубашки и с мечом за спиной. Крылья демонстрирую открыто. Теперь, после возвращения прежнего статуса, они сверкают золотом. Я снова среди аристоев, но мне абсолютно на это наплевать.
Малакай стоит на некотором отдалении и со скепсисом рассматривает лодку Махафа. Душа парня выглядит более здоровой, чем тело, и мне бы хотелось, чтобы Нефертари увидела его таким. Правда, легче ей от этого не станет.
– Не бойся.
– А я и не боюсь, – улыбается Малакай. – Со мной все хорошо. Наконец-то ушла боль. Как держится Тарис? – Его лицо на миг омрачается чувством вины.
Не знаю. С тех пор как вышли из самолета, мы не обменялись больше ни словом. Нефертари лишь раз посмотрела на меня. В этом взгляде плескалось столько отчаяния, что я едва сдержал порыв обнять ее. Но как я мог утешить ее после своего предательства? Если когда-нибудь она узнает, что я наделал, лишь сильнее меня возненавидит. И в мое нежелание делать это она просто не поверит.
– Плохо, – отвечаю с небольшим запозданием. – Она очень по тебе скорбит.
Нефертари писала мне сообщения, но я до сих пор не ответил ни на одно из них. Я ей лгал. Снова и снова. Поэтому она заслуживает мужчину лучше меня.
Малакай внимательно наблюдает за мной.
– Она справится.
Звучит не слишком убедительно… а ведь он знает сестру гораздо лучше, чем я.
Надо было поехать вместе с ней в Пикстон-Парк. Но ощущение, будто хотя бы что-то в этой ситуации я сделал правильно, у меня появится только после того, как лично передам душу Малакая Осирису. Нельзя допустить, чтобы с ним что-то случилось во время перехода.
– Я постараюсь все ей объяснить, когда провожу тебя в поля праведников.
Малакай склоняет голову набок.
– Она не поймет. – Махаф разрешает войти в лодку, и вереница ожидающих душ делает несколько шагов вперед. – Тарис бы продолжала бороться. И она не умеет так легко прощать.
– Я знаю.
Все остальное просто не в ее характере. Если бы Малакай рассказал ей правду, мне бы сейчас пришлось полегче. Но изменить это уже невозможно, а мне Нефертари вряд ли поверит. Решит, что это очередная ложь.
На его лице отражается сожаление.
– Я не смог признаться ей, что не хочу больше жить. Тарис не поняла бы, в ней слишком много упрямства.
«Так и есть, и это одно из качеств, которые делают ее собой. Если Нефертари что-то вбила себе в голову, то добьется этого», – с тоской думаю я.
– Ничего страшного. Она бы просто попробовала тебя переубедить.
И наверняка у нее получилось бы. У нее всегда все получается.
– Прости, но у меня к тебе есть еще одна просьба.
А этот парень действительно смел.
– Какая? – спрашиваю резче, чем собирался. Две стоящие перед нами души оборачиваются и со страхом смотрят на меня.
– Держись от нее подальше, – медленно произносит Малакай. – Помогая тебе найти скипетр, она подвергалась серьезной опасности. Не единожды. Если Тарис что-то для тебя значит, больше не впутывай ее в это дело. Пусть она спокойно предается скорби. У нее есть родные, которые о ней позаботятся. Тарис – не твоя проблема. Она смертная. Ты же, во-первых, будешь жить вечно, а во-вторых, если ваш план сработает, вернешься в Атлантиду. Не лучшие условия для начала отношений.
С точки зрения Малакая это вполне логичное требование. Единственно верное решение. Однако это его желание я не исполню.
– Сколько времени пройдет, прежде чем ты устанешь от нее? – безжалостно продолжает он. – Два года или три?
Или никогда? Такая идея ему в голову не приходит. А вот мне – да. Нефертари стала слишком много для меня значить, и я не хочу ее потерять.
– Рано или поздно ты разобьешь ей сердце, – заявляет ее брат. – Поставь точку сейчас. Тогда она справится с моей смертью и твоим обманом. Найдет себе достойного мужчину, познает счастье и состарится вместе с ним. С тобой это невозможно. Разделить будущее с тобой не только неразумно, но и опасно. В конце концов, это нечестно по отношению к Тарис. Она заслуживает собственной, настоящей жизни. Дай ей такой шанс.
– Лучше ужасный конец, чем ужас без конца, – задумчиво произношу я.
У этих слов ядовитый привкус. А вдруг он все-таки прав? Может, поставить точку – самый разумный вариант для нас обоих?
Малакай кивает, однако то, что он заметил в моих глазах, кажется, его не убедило.
– Пообещай. Ты ведь понимаешь, что это правильно.
Я сжимаю зубы.
– Не волнуйся, мы больше ее не побеспокоим.
Как ни странно, этого Малакаю достаточно.
– Тогда я готов.
Остальные души уже заняли места в ладье. Выпрямившись, Махаф стоит на корме и выжидающе смотрит на нас.
– Так часто, как в последнее время, я не
