Я сопротивлялась, но Гейбу как-то удалось протолкнуть руку между мной и землей. Когда он дотронулся до клитора, я уже выла от боли.

— Гейб, пожалуйста!

Поначалу страдание пересиливало его попытки доставить мне удовольствие. Но ублюдок трогал меня так искусно, что я захотела его прикосновений. Я была готова на все, только бы заглушить пульсацию в заднице. Поэтому я сосредоточилась на том, как Гейб массировал клитор, и практически бредила оргазмом.

Мои испуганные мольбы быстро сменились жалостливыми стонами. Я была замерзшей, грязной и униженной, но извивалась в стремлении к разрядке, которая никак не наступала. Каждым движением пальцев Гейб приближал меня к краю.

— Вот так, детка, — прорычал он. — Преодолевай боль. Если я буду нежен, ты не подготовишься к какому-нибудь уроду, который придет после меня. Сегодня я тот урод. Получай удовольствие, красавица, — его слова вкупе с умелыми пальцами произвели мощный эффект.

— Ах! — закричала я, достигая самого сильного оргазма из всех, что у меня были. С членом в заднем проходе я сжимала мышцы от кульминации, толкавшей меня к другому типу наслаждения, отзывавшемуся в наполненном отверстии.

Мое тело содрогалось, и сильные конвульсии не прекращались. Клиторальный и вагинальный оргазм были интенсивными, но сейчас экстаз будто пожирал саму мою душу. Я ненавидела его и любила — чрезмерный и блаженно дополнявший меня.

— Да, — простонал Гейб, кончив во мне.

Я должна была ужаснуться тому, как его сперма вытекала из моего анального отверстия и струилась по бедрам, но нет. Я замерзла, оцепенела и быстро выходила из дурмана. Боль вернулась, и я истерично разревелась. Выходя из меня, Гейб был нежен, за что я была ему признательна. Мне стоило ненавидеть своего насильника, однако я хотела поблагодарить его за то, что не причинил еще больше боли.

— Иди ко мне, любимая. Давай я отведу тебя домой, пока ты не простудилась, — Гейб поднял мое грязное содрогавшееся тело с земли и прижал к своей груди. Продолжая плакать, я уткнулась лицом ему в шею, ища тепло. — Тсс, детка. Теперь я о тебе позабочусь.

Я хотела накричать на него за причиненную боль, но могла лишь молиться в надежде на тепло и сон. Скоро. Обратный путь к лачуге не занял много времени, и к возвращению я впала в состояние шока. По крайней мере, мне так казалось.

— Ты можешь стоять? — нежно и обеспокоенно спросил Гейб. От его голоса я таяла, как масло.

— Вряд ли. Я постоянно дрожу, и мне больно, — цеплялась я за любящую сторону его характера.

Вздохнув, Гейб поцеловал меня в лоб и усадил на закрытый унитаз. Прохладная крышка охладила мой пострадавший зад, и я попыталась сдержать слезы. В тесной ванной Гейб казался крупнее, чем был на самом деле. Своими повадками он напоминал хищного льва, в то время как я была маленькой запертой птичкой, припасенной к обеду. Я задрожала от реалистичного сравнения.

Ванна уже наполнялась горячей водой. Мне очень хотелось залезть в нее и погрузиться под поверхность. Спрятаться от свирепого зверя, поимевшего меня в лесу, словно мы ими и были — животными.

— Ох, детка, ты поранилась. У тебя идет кровь.

Слезы остановились, и я посмотрела ему в глаза. Я не могла разговаривать, поэтому безмолвно глядела на него. Сведя брови в подобии гнева, Гейб опустился передо мной на колени.

— Бейли, я не могу потерять тебя сейчас. Ты сильная и стойкая, помнишь? Я так тобой горжусь. Ты великолепно вынесла свое наказание.

Я не злилась. Не вздрагивала. Не хмурилась.

Просто смотрела.

— Выходи из транса, милая. Давай тебя помоем, и я обработаю твою рану. Потом я буду обнимать тебя в нашей теплой постели, что скажешь?

В нашей постели.

Похоже на рай.

До меня донесся мой собственный всхлип, и я снова чуть не расплакалась.

— Вот и ты. Давай же, красавица, — убеждал Гейб, помогая мне подняться на ноги. — Теперь я тебя побалую.

Я хотела, чтобы он все исправил.

Хотела, чтобы гладил меня по волосам, пока я не засну.

Чтобы обнимал меня, пока мне будут сниться страшные сны о нем.

Пускай Гейб был монстром в моей реальности и в сновидениях, он также отгонял демонов. Каким-то образом умудрялся защищать меня от себя. Чем сбивал с толку. Я его ненавидела.

«Но я его не ненавижу».

Переведя взгляд на зеркало, я шокировано открыла рот. Светлые волосы, которые я раньше выпрямляла перед школой, тратя на уход за ними часы, превратились в грязную путаницу. Под моими глазами висели темные мешки. Мою шею и грудь покрывали царапины после падения в лесу. Из моих опухших губ сочилась кровь, и я нахмурилась.

Я выглядела кошмарно.

Я вскинула взгляд к темным глазам, казалось, прожигавшим во мне дыру.

— Бейли, ты красивей всех, кого я видел в своей жизни. Я хочу жить в тебе — в твоем теле и разуме. Ты воздействуешь на какую-то животную сторону меня, о существовании которой я даже не подозревал. С тобой, — заявил Гейб, взмахнув рукой, — все иначе. Ярче и значимей. Ты единственная и неповторимая.

Кивнув, я попыталась улыбнуться, но передумала из-за ноющего пореза на губе.

— Поэтому оставь меня себе, Гейб. Пожалуйста. Обещаю, я сделаю тебя счастливым.

— Ты уже делаешь, — поцеловал он меня в шею. — И хоть нам придется ненадолго расстаться, в итоге я тебя верну. Обещаю, детка.

Гейб поглощал меня. Его запах. Прикосновения. Слова. Я верила каждому.

***

— Уже лучше, милая.

— Спасибо, — шок прошел, и на меня навалилась усталость. Я могла проспать несколько дней.

— Не за что, — улыбнулся Гейб и, убрав аптечку, забрался обратно ко мне в постель. — Ты такая молодец.

Я потянулась к нему, как безмозглая маленькая собачка. Он накрыл нас одеялом и властно обнял меня одной рукой. Гейб принялся поглаживать меня по волосам, и я закрыла глаза. Вот это…я могла вынести.

— Как твоя задница? — спросил он.

— Болит, — вздохнула я, проведя пальцами по его груди.

— Внутри или снаружи?

— В основном снаружи.

— Я смазал ее кремом. Он поможет.

Мы молчали, и вскоре Гейб снова был во мне. На этот раз там, где мне не было больно, и я погрузилась в грезы. Вспомнила свою жизнь несколько недель назад, когда она была почти идеальной. За исключением умиравшей мамы, о большем я и мечтать не могла.

Поэтому пока Гейб занимался со мной сексом, я думала о нем.

О Брэндоне Томпсоне.

О своем парне.

О своем любимом.

Закрыв глаза, я потерялась в воспоминаниях.

— Бейли, что ты хочешь на день