переживал по этому поводу, поскольку ему хватало любви папы и его рассказов, какой замечательный у него отец. Папа принимал одержимость отца работой, и всю свою ласку отдавал бесконечно любимому ребенку. Потом папа стал себя плохо чувствовать, но старался не огорчать мужа, и поэтому скрывал и головные боли, и легкие судороги, и тремор ног. Потом папа стал рассеянным, стал забывать, куда шел и что надо сделать. И вместо того, чтобы обратиться к врачам, завел записную книжку, куда записывал все, что надо сделать и ни в коем случае нельзя забыть.

То, что папа болен Альцгеймером, выяснилось неожиданно, на вечеринке у знакомых, когда папа четыре раза поздравил именинника, а потом отправился искать Дара среди маленьких детей. Болезнь миниатюрного супруга подкосила такого сильного и мощного отца. Он забросил работу, бросил учеников и со всем своим фанатизмом взялся за лечение супруга. Но все было бесполезно. Болезнь была запущена и уже необратима. Отец не собирался так просто сдаваться и бросился в экспериментальные разработки и дорогостоящее лечение. Когда официальная медицина не смогла помочь, отец кинулся к целителям, шаманам, магам и остальной «вненаучной братии», над которой потешался всю свою жизнь.

Но папе становилось только хуже, он перестал узнавать родных и каждое утро пугался отца и Дара, которые заходили к нему в комнату. Возле зеркала у папы случалась очередная истерика, и в итоге в доме пропали все зеркала и блестящие поверхности. Потом у отца не выдержало сердце и его парализовало после инсульта. И в результате в выпускном классе Дар оказался в доме с двумя пациентами. Отцом, который все понимал, но не мог двигаться, и папой, который мог двигаться, но ничего не понимал. Дар даже носил дома фартук горничной, и каждое утро, когда папа спускался к завтраку, говорил, что он прислуга. Папа это принимал спокойно и интересовался, где его муж и ребенок. Муж, естественно, был на работе, а ребенок в школе. Папа рассеянно кивал головой и начинал рассказывать Дару, какой замечательный у него сын.

Если папа натыкался на отца в соседней спальне, то каждый раз знакомился с ним, как с пациентом мужа, и забывал об этом, стоило закрыть за ним дверь. Папа так и ходил с блокнотом, и Дар сделал там запись «Дождаться мужа с работы. Это важно!» для того, чтобы папа не собирался в магазин или на прогулку. Дар вообще присматривал за папой, как за маленьким ребенком, чтобы он не потерялся. А за отцом он смотрел, как за лежачим больным. Из больницы приходили отцовские ученики, иногда медбратья. Они разговаривали с ним, пытались поддержать и объясняли, какой уход требуется лежачему больному. Надежды, что отец вернется к работе, уже не было, но Дар надеялся, что отец выздоровеет и все будет хорошо.

Однажды утром папа не проснулся, тихо умерев во сне. Пока Дар вызывал медслужбу и полицейских, чтобы те засвидетельствовали смерть папы, пока посторонние люди ходили по дому и подписывали какие-то бумаги, отец тоже умер, не перенеся смерти любимого супруга. У Дара начался истерический смех, его напоили успокоительным, а Дар все не мог объяснить обеспокоенным соседям, что он оказался в конце папиных сказок, когда все жили счастливо и умерли в один день…

Его укололи чем-то через одежду, а утром он проснулся в пустом доме. Вместо выпускного вечера у Дара были похороны родителей, венки, машины, родные и знакомые, заупокойная служба. Поминки, толпа незнакомых людей и гора грязной посуды в итоге. А потом пришли люди в серых костюмах и сообщили, что дом, в котором он живет, заложен и перезаложен банку. И вообще, даже если продать дом с мебелью, машины и даже папины драгоценности, то у него не хватит денег чтобы рассчитаться с банком. Дару показывали бумаги с отцовской подписью и объясняли, что он обязан выплатить долги отца.

Дар вызвал на помощь дядю, который работал юристом и был опытным человеком. Тот пересмотрел все бумаги, долго разговаривал с людьми из банка, в итоге они составили мировое соглашение. В нем все отходит банку, а остаток долга Дар выплатит беспроцентно в течение десяти лет. Дар внимательно слушал дядю и адвокатов от банка. Они все ему очень сочувствовали, но… деньги должны были быть выплачены, хотя ему все пойдут навстречу, понимая его положение.

Дядя помог Дару собрать его вещи и договорился с банковскими служащими, что он может забрать и семейные фото, поскольку они не имеют ценности для посторонних. А потом дядя помог Дару поступить без экзаменов в медучилище, поскольку он так и не окончил школу, а так у него будет и образование, и профессия и, главное, комната в общежитии. Так Дар, совершенно оглушенный всеми этими событиями, оказался вместо уютного родного дома на минус четвертом уровне в студенческой общаге. Вначале было очень тяжело и страшно, но постепенно Дар обзавелся приятелями и жизнь потихоньку наладилась.

Через год был выпуск младшего медперсонала с обязательным трудоустройством, но, на удивление, вместо муниципальной больницы на минус четвертом уровне Дар попал на практику в частную клинику, где раньше работал отец. И вот сегодня практика заканчивалась, и с понедельника он должен был явиться по месту нового трудоустройства.

- Закончил? - в палату прошествовал Масик, - посмотрим, как ты справился…

Масик, показательно рисуясь, достал из кармана белоснежную хлопковую перчатку и натянул на руку, а потом пошел проверять чистоту палаты. Дар внутренне приготовился к очередной выволочке. Масик не прощал оплошностей и всегда находил укромные местечки в, казалось бы, вылизанном помещении. Масик провел рукой по стене, а потом полез проверять углы и закоулки. Но Дар был уже ученый и даже полы не доверял хваленой технике, руками вымывая углы и примыкание плинтусов. Масик, не найдя ничего в палате, отправился в туалетную комнату и в первую очередь выхватил хромированную пробку слива в душевой. Но она блестела и сверху и снизу, и сам слив блестел чище нового.

Масик не был бы сам собой, если бы ушел так просто. Но придраться действительно было не к чему. Он даже проверил чистоту двери с верхнего торца, но и там было девственно чисто. Масик недоверчиво посмотрел на слегка увлажненную, но все равно чистую перчатку и удовлетворенно хмыкнул.

- Я доволен… - Масик снял перчатку с таким видом, будто собирался ударить ей по щеке, вызывая на дуэль, - можешь зайти в отдел кадров и подписать заявление о приеме на работу. Я отправил отчет по твоей практике тебе в