Девушка в ответ смущенно улыбнулась, склоняя голову.

– Она уже давно вас ждет, – было мне ответом.

– Сколько бы не ждала, моё решение относительно неё не изменится.

Вспомнив всю ту гниль, которой напитана душа служанки, стало не по себе. А потом в голове всплыли и слова Рамины о жестокости этого мира, как и её эмоции.

– Я вам купель приготовила, – вклинился в мои размышления голос Мальен.

Как же хорошо, что судьба свела меня с этой девушкой в замке Арона. Из стольких гадюк попалась именно она. Единственная, у кого нет черных пятен на ауре. В моём понимании это говорило о многом. Пусть глупо верить в такое, но все же я считала, что кто-то на небесах приглядывает за мной. Кто-то помогает, пусть и самую малость.

Испытывая усталость, причем как физическую так и моральную, я направилась в купальню, скидывая с себя одежды.

О том, что ждет меня завтра и послезавтра, я старалась не думать, ведь и так понимала, что с каждым днем толпа у королевских ворот будет прибывать.

«Скорей бы ты вернулся», – обращалась я мысленно к Арону, сделав глубокий вдох.

Забравшись в купель, устроилась поудобнее.

Приятной температуры вода расслабляла мышцы, а запах, доносящийся от покачивающихся на поверхности лепестков, наполнял собой комнату.

Почерпнув воды, я умыла лицо, невольно задевая кулон, который опять не ощущала на своей коже.

– И снова ты, – вздохнула я, не имея на данный момент сил бороться с ним и сдергивать со своей шеи. – И что тебе от меня нужно, скажи?

Дверь была плотно прикрыта, поэтому я не беспокоилась, что мою тихую болтовню услышит Мальен.

«То, что ему было нужно, оно уже получило…» – произнесла Рамина.

– Что? – от услышанного я замерла, задержав дыхание. – Ты в курсе происходящего?

Ответом мне была тишина.

– Рамина, – под кожей побежало волнение. – Ну что ты молчишь?!

«Подбираю нужные слова, детеныш. Думаешь, я не знаю, что ты намерена сегодня завалить меня вопросами? Думаешь, не чувствую, как тебя тянет узнать мою историю?»

– Ты права! – мои губы сжались, а голос едва заметно дрогнул от волнения, но я была полна решимости. – Ты говорила, что я пока не готова! Что время еще не пришло! Так вот оно пришло! Расскажи мне! Расскажи всё, без утайки! Ты же чувствуешь, как я отношусь к тебе! Чувствуешь, что я приняла тебя! Приняла и никогда не отвернусь! Даю слово!

В купальне повисла тишина, а я ощутила волнение Рамины, её печаль и… страх.

– Что случилось с тобой? Расскажи мне, прошу, – прошептала я, посылая золотой дракайне волну успокоения и поддержки.

«Страшное, – вздохнула она. – Много страшного, в котором я принимала участие».

Я не шевелилась, ожидая продолжения, но секунды бежали, а Рамина сохраняла молчание.

И вот, когда уже начала думать, что ответов так и не получу, дракайна тихо заговорила.

«Раньше существовали только золотые драконы и серебряные. Первые относились к сильнейшим, вторые же находились у них в подчинении…»

Я дышала через раз, боясь что-нибудь пропустить.

«Моя госпожа… – волна злости, принадлежащая Рамине, прокатилась у меня под кожей, – из правящего рода. С самого детства она была помешана на том, чтобы занять престол и встать во главе драконов, вот только никто не воспринимал её мечтания по этому поводу всерьез. И это злило Иллиаду, – тише произнесла дракайна, словно погружаясь в прошлое. – Очень злило. Шли годы. Её холили и лелеяли, балуя и позволяя всем бредовым и взбалмошным идеям воплощаться в жизнь. Королевская семья компенсировала ими то, что по их мнению Иллиаде никогда не заполучить. Вот только она не сдавалась. Словно одержимая пыталась добиться того, что никак не давало ей покоя. Госпожа стала нервной, агрессивной, проявляющей жестокость. Она была готова на что угодно, только бы сесть на трон, который предназначался её старшему брату…»

– И почему мне кажется… – выдохнула я, чувствуя, как мурашки бегут по коже, – что он на него не сел?

«Так и есть, детеныш, – услышала я в ответ. – Иллиада желала власти. Желала постоянно лицезреть преклонение колен всего народа, и, чтобы добиться желаемого, она решилась совершить страшный поступок… – повисла тягостная тишина, давящая на нервы. – Она заключила сделку с дьяволом, позволяя ему проникнуть в своё тело…»

Неприятный холодок пробежал вдоль позвоночника, ускоряя сердца бег.

– Здесь, что же, – нервно прочистила я горло, – и дьяволы имеются?

В ответ Рамина как-то огорченно хмыкнула:

«Пока я скиталась по твоему миру, услышала одну поговорку, которая очень подходит в данной ситуации: кто ищет, тот всегда найдет! И Иллиада нашла. Для начала по наставлению исчадия ада она лишила жизни своего старшего брата, отравив его демонической тьмой. Затем нацелилась и на отца. Никто не мог понять, что происходит и почему небеса так беспощадно губят королевскую семью. Если бы они только знали, кто является тому причиной…»

Эмоции Рамины позволяли понять, как тяжело ей было в те времена. Она до сих пор переполнена ими, злясь на эгоизм и беспощадность Иллиады, а так же мучая себя и испытывая вину, что не смогла остановить её. Не смогла переубедить.

– Я с тобой, – прошептала тихо, пытаясь успокоить дракайну, которой становилось всё тяжелее в эмоциональном плане.

«Спасибо, детеныш, – тяжкий вздох. – Я столько раз пыталась достучаться до неё. Столько раз просила остановиться и не совершать зла, которое разрушает душу, но меня не слушали. В итоге Иллиада села на трон, как того и хотела. Её не смущали слезы родной матери, которая от горя тронулась рассудком. Ей было плевать. Она радовалась. Пребывала в эйфории от понимания, что государство, как и судьбы народа, в её руках. Вот только на этом история не заканчивается…

Именно такая мысль и крутилась у меня в голове, пока я слушала рассказ Рамины, ведь даже ребенок в курсе, что демоны хитрые лжецы. Сделка с ними никогда не может быть честной.

«Исчадие ада, что жило в теле Иллиады, оказалось беглым и отчаянно желающим свободы. А для этого ему нужны были жизненные силы, чтобы собрать своё развоплощенное тело по крупицам. Знала бы ты, как тяжело было соседствовать с этой тьмой. Она отравляла, постепенно поглощая меня. Я становилась с каждым днём слабее. Пыталась объяснить это Иллиаде, но она, как и всегда, не стала даже слушать».

Я