же так? — беспокоится Эффи, выскочив за мной.

Большая часть моих пожитков испорчена. Даже постирав их, они утратят свою красоту и ценность.

Я начинаю дрожать то ли от холода, то ли от гнева, то ли от отчаяния. Неудачи словно преследуют меня.

— Ничего, главное, что все целы, — с трудом улыбаюсь я.

Гровер и Эффи явно не верят моей лжи, они быстро собирают все обратно.

— Придется идти пешком, — вздыхает конюх, глядя на сломанное колесо.

— Мы с госпожой пойдем вперед, а ты оставайся здесь. Я провожу ее в постоялый двор и вернусь к тебе с помощью. — Быстро берет все в свои руки Эффи.

Все соглашаются с ее планом, и мы шлепаем по лужам и грязи в город. Через полчаса, насквозь продрогшие, мы достигаем его ворот. Стража смотрит на нас с отвращением. Сейчас я, наверное, похожа на оборванку, но мне плевать на это. Хочется поскорее снять с себя одежду и погреться у камина.

Но найти место для ночлега, оказывается, весьма непросто в такой дождливый день.

Глава 7

Городок хоть и небольшой, но постоялых дворов здесь несколько, однако, куда бы мы ни зашли, везде слышим:

— Все комнаты заняты.

— Мест нет.

— Простолюдинов не обслуживаем. — Захлопывают дверь прямо перед носом, не дав сказать и слова.

Эффи замечает конюшню и плетется туда, пытаясь объяснить, где остался Гровер. Те с неохотой соглашаются на работу, потребовав двойную плату.

Дождь немного успокаивается, но одежда давно промокла насквозь. Меня трясет от холода, зуб на зуб не попадает.

— Госпожа, в конце улицы есть еще один, идемте скорее. — Тащит меня за собой Эффи.

В отличие от нее, у меня уже нет сил ни на что.

Перед нами предстает небольшой двухэтажный домик, больше похожий на таверну.

— Простите! — громко зовет Эффи.

Из подсобки появляется мужчина с густыми бровями и усами. Он оглядывает нас с ног до головы и недовольно фыркает, увидев мокрый шлейф за нами.

— Развели мне тут лужу, — ворчит он. — Чего надо?

— Простите, у вас не найдётся три места на ночь? — торопливо говорю я.

— Ха, три? У нас тут всегда полно чужеземцев, да в такую погоду койки разлетаются как горячие пирожки.

— Значит, нет, — отчаянно вздыхаю я.

— Есть одна комната.

— Всего одна? — расстроенно бормочет Эффи.

— Не хотите?

— Мы берем, сколько с нас? — тут же встреваю я, положив на стойку несколько серебряных монет.

— Но, госпожа, — тихо недоумевает Эффи.

— Все хорошо, это лучше, чем ничего, — фальшиво улыбаюсь я.

Хотя мне уже все равно, где спать.

— Последняя дверь на втором этажа, — вручая ключ, говорит мужчина, вновь скрываясь в подсобке.

— Идите вперед, — говорит Эффи, а сама идет за хозяином дома.

Я поднимаюсь наверх, находя нужную комнату. Она оказывается совсем небольшой, в ней лишь одна кровать, небольшой стол и тумбочка.

За окном давно стемнело, нахожу свечу на столе и зажигаю ее, внимательнее осматривая комнату. Скромная, старая мебель, прохудившийся матрац и тонкие стены.

В поместье даже покои слуг были куда больше и уютнее.

Через несколько минут появляется и Эффи, в руках у нее поднос с горячим чаем.

— Госпожа, скорее снимите мокрую одежду, — бормочет она, вручая мне мужскую рубаху и домашние штаны.

Все мои вещи остались в повозке, даже переодеться не во что, но она обо всем позаботилась. Я всегда жила на всем готовеньком, у меня всегда была вкусная еда, чистая одежда и крыша над головой, я никогда не задумывалась, каким трудом это все достается.

— Я одолжила ее у хозяина. Потерпите всего ночь, а завтра ваше платье уже высохнет, — робко поясняет Эффи, заметив замешательство на моем лице.

— Спасибо.

Переодевшись в чужую одежду, которая втрое больше меня, Эффи принимается сушить мои волосы полотенцем, вручая горячий напиток в руки. Такое нужное тепло разливается по продрогшему телу, согревая его изнутри.

— А как же ты? Твое платье…

— Для нас с Гровером я тоже выпросила одежду, но мне еще нужно встретить нашего конюха.

— Точно же, — будто только сейчас вспоминаю, что мы забыли кое о ком, — иди скорее за ним.

— А вы допивайте чай и залезайте под одеяло. Нельзя, чтобы вы заболели, — строго говорит она, словно моя мать.

Стены здесь совсем тонкие, ветер все еще гудит за окном, поэтому я быстро допиваю напиток и спешу согреться под одеялом. Я думала дождаться возвращения Эффи, но не замечаю, как мои веки тяжелеют, и я погружаюсь в глубокий сон.

Кажется, я слышала скрип деревянного пола и шорох расстилаемых мантий на полу, но слишком устала, чтобы открыть глаза и убедиться, что Гровер и Эффи устроились спать.

Ночью мне что-то снится, но наутро я помню лишь смутный мужской силуэт, освещаемый светом полной луны. Эта картина мне кажется знакомой. Именно такой была наша последняя близость с Морисом, и эта была самая волшебная ночь за все два года нашего брака.

Открыть глаза мне удается с трудом: голова гудит, а тело ломит.

— Доброе утро, госпожа, — улыбается Эффи, складывая свои «постели».

— Доброе, — хриплым голосом отвечаю я. — А где Гровер? Он так и не вернулся?

— Пошел за повозкой, после завтрака сможем сразу отправиться дальше.

С трудом преодолев тяжесть во всем теле, я поднимаюсь с кровати, а Эффи помогает мне переодеться в дорожное платье. Оно утратило свое великолепие после дождя, но хоть успело высохнуть.

После завтрака, к которому я практически не притрагиваюсь, мы отправляемся в путь.

— Госпожа, вы совсем бледны, еще и не поели толком. Вам нехорошо? — беспокоится служанка.

Все и так выглядят измученными, поэтому я решаю умолчать о своем состоянии.

— Дорога очень утомительна, наверное, я просто не привыкла к такому, — оправдываюсь я.

— К закату должны добраться до усадьбы, — подслушав нас, отвечает Гровер.

Было бы хорошо, не вляпайся мы вновь в какие неприятности.

Я отдергиваю штору, небо все еще затянуто тучами, повозка катится вдоль берега, и портовый город быстро остается позади.

Сначала изредка встречаются мелкие деревеньки, но после полудня мы словно попадаем в дикую местность, и дорога с каждым часом становится все бугристее.

Идеальнее места для ссылки и не найти.

Моя уверенность в том,