они никогда не врут. Мозг можно затуманить, но сердце не обманешь. Он держит меня за шею, не давая одуматься.

Глажу его щеки. Захлебываюсь под душем от эмоций и жажды по нему.

Скучала по тебе…

По мужским прикосновениям и телу. Боже, как я скучала!

— Вера… — горячо шепчет Ян, целуя глубже.

Намокшее полотенце падает на пол, мы полностью голые, бесстыже прижимаемся друг к другу. У меня так долго никого не было… Не было его. Мне нужен не кто-то — он, только он, потому что только Ян мог вызвать во мне настоящее желание. Инстинкты с самого начала отзывались на него сильно и страстно, как тигрица на зов.

Ощущаю, как ноет живот, колени подгибаются, как много лет назад — в клубе. Но вслед за мучительно-сладкой истомой возбуждения, меня бьют кнутом по нервным окончаниям. За негой приходят холод и страх.

Так неожиданно, что я останавливаюсь. Резко, словно на лезвие напоролась. Он и есть лезвие. Ян целует меня, не замечая, что мой жар остыл.

Что со мной?

Эти безумные чувства напомнили кое о чем…

О прощальной ночи перед разводом. Мы переспали. Я точно так же скучала по нему. Была голодна по вниманию, теплу, мне казалось, что лед между нами тает… Что Ян простил меня.

Думала, мы помирились.

А потом — как удар под дых — он встает, безразличный. Я никогда этого не забуду. Для меня тот секс многое значил. Для него — ничего. Еще одна победа надо мной.

— Постой, — съеживаюсь, пытаясь отгородиться от жадного рта, который ласкает шею, но больше это не распаляет и даже горячий душ не помогает согреться, я вся в колких мурашках. — Не надо, Ян!

Я не могу…

Не могу еще раз поддаться беспощадному чувству, а затем снова разрушаться под его ледяным взглядом. Хватит с меня катастроф! Новой не вынесу! Это был краткий обманчивый миг счастья, который закончился полной безнадегой: я осталась беременной и чуть не сдохла сначала внутренне, потом в родах. И теперь он хочет еще.

Наш последний секс полностью меня изменил, разрушил мне жизнь, после которой я долго себя собирала, и второго раза мне не будет.

Этот страх глушит любые чувства.

— Я не хочу! Нет!

Отталкиваю его и выскакиваю из душа.

Прямо на голое тело натягиваю халат и вылетаю из ванной. Оставляя следы босых ног, бегу по коридору из спальни. Сладкие следы на губах и вкус Яна смывают слезы.

Заскакиваю на кухню и останавливаюсь там.

Тело разнежено душем и его ласками, а в душе такие черные тучи, что жить не хочется. Меня трясет. Я стою в центре помещения и нервно дышу в ладонь. Чертов Ян!

— Будь ты проклят, — шепчу я. — Скотина… Я тебя ненавижу, ненавижу…

Кто мог знать, что любовь оставляет такие раны. Холодно. Кожа пылает, словно по ней водили острыми лезвиями.

Нужно уйти.

Мне нельзя оставаться…

Я чуть не совершила ошибку. Слышу, что Ян вышел из душа — из спальни доносится шум. Надеюсь, он ничего не ломает.

Я не знаю, что делать.

Просто жду.

Кажется, Ян собирается. На пороге кухни он появляется минут через десять. Обходит меня и выворачивает содержимое подвесного шкафа на стол. На нем уже брюки, свежая сорочка с не застегнутыми манжетами, к покалеченной кисти прижимает полотенце.

Пока я здесь переживаю новую катастрофу в душе, он просто оделся. Это остужает еще сильнее.

— Иди к себе, в спальню, — зло бросает он. — Я уезжаю.

Даже не смотрит на меня. Вываливает из аптечки на стол бинты и остальное.

— Вызови врача, — прошу я.

— Рана разболелась, — сдавленно огрызается он. — Не лезь! Иди к себе! Я поеду в больницу.

Злится за отказ. Хочет свалить из дома. Из-за меня. Из-за того, что произошло в душе. Он понял, почему я ушла. Понял и поэтому сейчас не смотрит. Молча подхожу и забираю бинт.

— Я помогу.

Накладываю его слоями — просто спрятать рану, врач все сделает, как нужно.

Пока он вызывает водителя, застегиваю на Яне сорочку. Даже завязываю галстук на узел… Он не выйдет в беспорядке даже если ему руку отрубить. Я что, извиняюсь? Это он должен извиняться за то, что сделал со мной перед разводом. Он. Должен.

Не я.

Но я все равно делаю это.

Мне жаль наши исковерканные жизни и отношения.

Резким движением Ян убирает мои руки и выходит из кухни. Поворачиваюсь к окну: через несколько минут он садится в машину.

Врача можно было вызвать на дом.

Он из-за меня уехал.

Ну и хорошо.

Бреду в спальню, на автомате убираюсь в душе: выжимаю мокрое полотенце и вешаю на полотенцесушитель. Где в огромном доме швабра понятия не имею и убираю воду с помощью бумажных полотенец.

Сушу волосы и надеваю другой халат — сухой и теплый. Мне придется спать одной. Технически это не так: во дворе бродит охрана, но дом пуст.

Ну и хорошо.

Ну и прекрасно. Я не собираюсь платить сексом за возможность спать с кем-то рядом. Мне хватило мужиков, которые постоянно лезут под юбку… Хочется плакать, но слез нет, я долго лежу, глядя в потолок сухими глазами.

Лучше бы ничего не было в душе.

Никаких поцелуев. Никаких слов.

Лучше бы он не приходил и все осталось, как раньше.

Открываю глаза, когда в окно вползает серое утро. Место рядом пусто. Что же меня разбудило? Кажется, Ян вернулся — во дворе паркуется машина. Умываюсь и в халате иду на кухню. Сварю кофе. Завтрак тоже не помешает.

Как раз заканчиваю с кофе, когда появляется Ян.

— Я тебя искал.

Бледный и с кругами под глазами — не спал всю ночь. Зато кисть профессионально перевязана.

— Знаю, — заметила, что сначала он пошел в спальню, затем в холл и только потом догадался проверить кухню. — Будешь завтракать?

— Да.

— Сейчас приготовлю. Видела в холодильнике яйца и бекон. Кофе готов, если нужно.

Стараюсь не встречаться глазами, когда Ян подходит за чашкой. Неловко за вчерашний душ. А еще у меня нет одежды и белья, под халатом я голая.

Нужно съездить за вещами… и увидеть сестру.

— Садись, я все сделаю, — хочу побольше пространства.

К счастью, Ян устал. Не споря, садится за стол.

Подрумяниваю бекон с двух сторон. Яйца жарю отдельно и соединяю на тарелке с овощами. Не знаю, что любит Ян, но я почистила и порезала огурец, добавила черри и рукколу. Понятия не имею, что он любит, кроме таежного шашлыка из сбитых оленей.

— Кажется, в первый раз готовлю