красивая синьорина обязательно должна попробовать это! – продолжал приветливо улыбаться купец. – Конфеты, синьора, из самого Константинополя. Очень хорошего качества. Пусть берет. Бесплатно, конечно!

– Но это же очень дорого, синьор! – пыталась протестовать Анна.

Конфетку взяла и дала дочке. Та с улыбкой отправила её в рот.

– Спасибо, синьор! Вы очень любезны.

Егор ревниво наблюдал за этой незначительной сценкой. Внутри нарастало недовольство, однако излить всё это тут же он не осмелился, но злость затаил. Злость на Анну. К тому же купец был весьма привлекательным и очень любезным.

Женщина согласилась купить небольшой набор тарелок и мисок. Купец снисходительно сбавил цену, и женщина с довольной улыбкой благодарила его.

– Обязательно приходите ещё, синьоры! – прощался он, провожая Анну улыбкой.

Дома Егор не стал ссориться, но Анна с надутым видом спросила:

– Ревнуешь? Глупости! Даже в мыслях ни разу не мелькнуло. Успокойся!

– Он так нагло смотрел на тебя! – всё же возразил Егор.

– Я не заметила этого. Он же купец, и это его работа. Как иначе завлечь покупателя? К тому же он очень симпатичный мужчина.

– Больше ты не пойдёшь туда, – распаляясь, приказал Егор. – Хватит с тебя и сегодняшнего разговора с этим напыщенным генуэзским купчишкой!

– Ха! – возразила Анна. – Не забывай, что мы ещё не супруги!

– Значит, можешь этим пользоваться? – вскипел Егор и заметался по комнатке. – Не забывайся! Мы живём вместе, и об этом надо всегда помнить!

– Ещё неизвестно, что у тебя бывало в твоих морских поездках! То-то замечаю, как ты стал холоден со мною!

– Сама на себя погляди, баба! Или мне не видно, как ты ко мне относишься в последнее время? Заткнулась бы лучше!

Последние слова Егор прокричал с явной угрозой, и Анна съёжилась от страха. Подумала, что Егор в таком раздражении вполне может ударить по лицу. Женщина, потащив дочь за собой, ушла за занавеску и в молчании переживала новый скандал.

Егор вышел на улицу, огляделся по сторонам и направился в сторону таверны, что стояла шагах в двухстах от дома. Остро захотелось выпить!

В кабаке было чадно и душно, но Егору это не мешало. Он сел за длинный стол и подозвал слугу, разносящего еду и вино.

– Кувшин вина и закуску, – коротко приказал Егор и оглядел мрачное помещение. Народу было не так уж и много, свободных мест хватало.

Он молча пил и вяло закусывал. Когда кувшин опустел, Егор подозвал слугу.

– Ещё вина, парень! И получше, а то кислятина одна, мать твою! – Последние слова произнёс на русском, и кабатчик усмехнулся. Видно, знал толк в мате.

– Слушаю, мессер, – с весёлыми искорками в глазах ответил юноша. – Будет лучшее, коль так жаждете.

К Егору тяжело подсел грузный человек с неопрятной бородой с проседью. С вниманием оглядел Егора. Тот тоже вопросительно прищурил глаза.

– Неужто русак? – тихо спросил мужик по-русски.

– Ну, – ответил Егор и заинтересованно оглядел сильную фигуру соседа. – А ты что, тож русак? Говоришь чисто. Приезжий?

– Тутошний, – коротко ответил мужик и пододвинул к себе кружку с вином. – А ты отколь тут взялся? Хотя вашего брата и тут хватает, но осень… Время не то.

– Теперь и я тутошний, – усмехнулся Егор. – Уже год как тутошний. Правда, не в этом месте. Вначале в Тане жил. Потом – в Кафе. Теперь тут окопался.

– Сам аль с семьёй? – продолжал допытываться мужик.

– С семьёй. Жена, дочь, ещё одного ждём.

Егор желал продолжить заинтересовавший его разговор с русским, но появился молодой парень и нетерпеливо спросил:

– Батя, вы скоро? Уже все ждут. Поздно…

Мужик бросил недовольный взгляд на парня, встал и, вздохнув, проговорил:

– Прощевай, русак. Может, когда и свидимся. Мы тут недалеко обитаем. Два дня езды. Как хоть тебя кличут? – Егор сказал и услышал в ответ: – А меня Ефимом прозывают. А то, – кивнул на парня, – мой младшенький. Свирид он. Ладно, пошел с Богом. Путь не близкий.

Егор проводил глазами странного мужика, хотел спросить, где точно он проживает, но не успел. Тот уже вышел в низкие двери. Догнать было лень. Винные пары уже делали своё дело.

Слуга поставил перед Егором небольшой кувшинчик и вопросительно смотрел в глаза посетителю. Егор бросил на него недобрый взгляд и спросил:

– По-русски кумекаешь?

– Мало-мало, синьор.

– Этих мужиков знаешь?

– Знать мало, синьор. Быть тут мало.

– А кто они? – Егор не заметил, что говорит на русском, а парень тоже не сообразил. Лишь потом слуга опомнился и уже на итальянском заметил:

– Синьор, вы же сносно говорите. Так легче вам будет. И мне тоже.

Домой Егор пришёл сильно навеселе, и в голове нет-нет да всплывал тот мужик с сыном. Имени он так и не смог вспомнить ни его самого, ни молодого, сына. Зато хорошо помнил рассказ слуги.

– С чего это ты напился? – встретила Анна мужа. – Деньги некуда девать?! У нас дочь, и её надо воспитать. А как без денег?

– Замолкни, баба! Чего привязалась? Сам знаю… – Он проковылял за занавеску.

Анна с недовольством слышала, как муж с грохотом сбросил башмаки и кровать застонала под его тяжестью. Гадливое чувство вдруг искривило её губы. В голове тут же возникла страшная мысль, что жить с ним стало трудно и даже противно. Это сильно смутило, даже испугало женщину, и она в раздумье села у очага. Есть перехотелось.

Анна грелась у крохотного камина. Затухающий огонь навевал мысли вовсе не радостные. Они перетекали от одного к другому, остановиться на чём-то конкретном никак не могли. Это раздражало, вселяло неуверенность и жажду как-то изменить ту тоскливую жизнь, что началась вскоре после переезда в Солдайю.

И опять вспомнился молодой купец. Захотелось снова взглянуть в его весёлые, слегка насмешливые карие глаза, ощутить некое тепло, что, казалось, исходило от него. И Анна подумала, словно бросаясь в ледяную воду: «Наверное, он приятный, весёлый человек. Надо сходить на базар и глянуть на него. Вот только Егор… Он от ревности может здорово меня вздуть. Да и пусть! Я ему не жена ведь!»

Такие думы теперь часто посещали женщину, но пойти на базар она всё же не осмеливалась, пока сам Егор не предложил ей это.

– У нас еды почти не осталось, Анюта, – заметил он через несколько дней. – Завтра с утра отправимся за покупками. Потом я поищу работёнки. Хоть какой.

Анна слегка удивилась, но ощущение радости поглотило всё остальное. И страх куда-то пропал, словно ничего ей не угрожает.

Ещё ничего не купив, Егор пошёл прямо к лавке того самого купца. У Анны забилось сердце, и она не смогла точно определить причину этого.