показался прекрасным и понимающим человеком, в отличие от его мужа... - Брендон потер скулу, - если это твое желание, то пусть так и будет. Я сегодня же позвоню Лайнишу и попрошу у него помощи.

Примечание к части

* троечник это конечно правильно, но троешник звучит мягче и не так осуждающе)

Через тернии к звездам

Дар смотрел на Брендона, который одной рукой очень шустро набирал текст на планшете, а второй поправлял покрывало на Дариусе, и внутренне удивлялся себе и всему происходящему. Брендон, как всегда, был верен себе и собственным привычкам. Про таких людей, как он, говорили – позволь палец лизнуть, так он руку по локоть откусит!

В первый день Брендон тихо и скромно сидел в кресле и был сосредоточен на ребенке, он только один раз отвез его в детское отделение, но потом сразу уговорил всех, что ребенку лучше находиться в палате с папой. И с тех пор альфа вникал во все подробности – как и чем его кормят, как правильно пеленать. Что такое памперс и как можно надеть его на ребенка так, чтобы не пристегнуть к липучке еще галстук и собственную руку, а если ребенок недовольно пищит, то проверить, не потерял ли ты в памперсе собственную запонку с монограммой!

При этом он приставал к медперсоналу, чтобы они объяснили и показали ему, как правильно брать малыша на руки, как поддерживать голову и прижимать к плечу после кормления. На следующий день альфа уже осмелел настолько, что стал кормить сына сам. И неважно, что первый раз он умудрился облиться молоком и забрызгать ребенка так обильно, как будто умывал сына, а не кормил, а у медбрата от хохота тапки свалились. Но раз за разом опыта прибавлялось, и вот уже Брендон уверенно подхватывает малыша на руки, стоит тому изъявить желание подкрепиться, и даже не морщится, когда во время кормления получает пахучий «презент» в памперс и довольную улыбку от карапуза, у которого все получилось!

У Дара не было молока, врачи объяснили это последствием стресса, да и самого омегу придерживали пару дней на успокоительных и обезболивающих, поэтому Дар и сам не стремился кормить грудью. Ребра болели, не позволяя поднимать руки. Он первые дни все больше спал, просыпался только, когда к нему приходили друзья: Саймон с Лайнишем, одногруппники, которые хотели поздравить его с рождением ребенка, Масик и врачи из клиники святой Екатерины, папины ученики и медбратья, с которыми Дар работал в клинике. Его даже проведали трое его старичков, с которыми Дар общался по скайпу почти каждый день и даже изредка вывозил их в парк в свободное время.

Брендон тогда, как жабеныш, раздувался от гордости, показывая деточку с таким видом, будто лепил его собственными руками! Но при этом зорко охраняя, как дракон сокровище, или как смотритель музея особо ценный экспонат – глазами смотри, восторгайся, а вот ручки тянуть не следует! Хочешь потискать? Заведи собственного и тискай, сколько влезет! А это – его сын и брать его на руки может только он! Как-то желающих спорить с альфой не находилось, на ребенка смотрели через прозрачную крышку кювезы, которую Брендон сразу пристегивал к кроватке малыша, стоило хоть одному посетителю появиться в палате. А вдруг у них руки немытые? Или вдруг кто-нибудь осмелится чихнуть?

И вообще, за то время, что Дар спал в первые дни, Брендон успел обжиться в палате прямо, как в собственном доме. Теперь в углу стоял маленький офисный стол с мощным ноутом и офисный стул (потому что кресло низкое!), и Санчо Панса целый день шнырял туда-сюда. Каждый вечер он притаскивал мягкую раскладушку для альфы (который отказывался выходить из палаты), а утром приносил свежий костюм и кофе и утаскивал раскладушку так, чтобы не попадаться на глаза врачам. А медбратья были регулярно подкупаемы дорогим шоколадом и вкусняшками… А позже, пока Брендон мылся и брился в санузле палаты Дара, Санчо притаскивал папку с документами на подпись, чтобы обменять ее позже на завтрак и еще одну чашку кофе.

Брендон прерывал совещания, стоило ребенку возвестить, что он проснулся и требует внимания, и потом сюсюкался с ним, пока мелкий диктатор насыщался или облегчался и доводил Брендона до экстаза всякий раз, когда крепко сжимал палец альфы в кулачке! Дар так и не решился просветить альфу, что это не признание его, как родителя, со стороны ребенка, а просто хватательный рефлекс!

Сам Дар был слабым и усталым, как после тяжелой болезни. Хотя это, по сути, так и было. Он просматривал опытным взором «сопроводиловку», куда дежурный медбрат вписывал данные его анализов и показания приборов, и прекрасно понимал, что после большой кровопотери, гематом, трещин на ребрах и стресса, который исчерпал нервную систему, восстановление не будет быстрым. Надо стараться больше спать, чтобы организм быстрее пришел в норму, и надеяться, что молодой организм, при должном уходе, все сделает сам.

Но деятельная натура не давала спокойно лежать. Да и на утку ходить не хотелось. Дар потерпел, сколько мог, а потом стал выбираться из кровати. Брендон, конечно, подбежал и раскудахтался «куд-куда, ты откуда и куда»… Даже вызвал медбрата… наивный… Он еще не знал, что омега может переупрямить десяток медбратьев, тем более, когда сам знает все трюки, как можно воздействовать на капризного пациента… Поэтому вскоре, опираясь на плечо медбрата и используя стойку капельницы, как посох, Дар дошкандыбал до туалета и сам уселся на сидушку унитаза, как на трон!

Поэтому в следующий раз Брендон сам обхватил Дара за талию и помог ему добраться до туалета. На то, чтобы альфа носил его на руках, непослушный омега категорически не соглашался, а Брендон, зная, как тяжело чувствовать себя беспомощным, не сильно-то и настаивал. Но всякий раз, как Дар начинал выпутываться из покрывала, подлетал и помогал от начала – когда Дар осторожно вставал на ноги и замирал, борясь с головокружением – и до конца, когда Дар забирался обратно в кровать и альфа накрывал его покрывалом.

Но день следовал за днем, и с каждым из них Дар чувствовал себя все более и более сильным. Саймон даже принес ему планшет и наушники, чтобы он слушал лекции перед первыми экзаменами. В зачетке еще не было ни одной оценки, и Дар очень переживал, чтобы не испортить все в самом начале. К концу недели показатели анализов почти выровнялись, и Дар стал ныть, чтобы его отпустили домой раньше