К несчастью для Джозефа Лонго, я только что вернулся из своей конторы, чтобы забрать несколько документов, которые случайно оставил дома. Заметив припаркованный снаружи автомобиль мистера Лонго, я тотчас понял, что быть беде.

Услышав плач твоей матери, я бросился в гостиную и увидел, как Лонго целится в тебя из револьвера. Мое появление отвлекло его, и твоя мать решила, что может защитить тебя. Подбежав к тебе, она закрыла тебя собой, а Лонго обернулся и выстрелил. Я уверен, что пуля предназначалась тебе, но вместо этого она нашла твою мать.

Твоя любимая мать умерла мгновенно – пуля пронзила ее сердце. Не печалься, дорогой Невин. Она бы не пережила, случись что-то с тобой. Она умерла так же, как и жила, горячо любя и всячески оберегая нас обоих, и я ни на миг не сомневаюсь, что мы увидимся с ней снова.

Я не ручаюсь за последовательность дальнейших событий. Я был в такой ярости, какой никогда не испытывал. Я набросился на Лонго, и тот не смог отбиться. Вырвав револьвер из его рук, я, не задумываясь о последствиях, выстрелил ему в грудь.

Увы, он умер не сразу. На моих глазах он умирал долгой и мучительной смертью. Я был этому рад; он заслужил эту кару за все его злодеяния. Но я понимал: правду об этом никто не должен знать.

Деловые партнеры и родственники Лонго были многочисленны и имели прекрасные связи. Я опасался, что, если правда вскроется, в опасности окажется не только моя жизнь, но и твоя тоже. Они беспощадны, мстительны и не остановятся даже перед убийством ребенка. Раз уж твоя мать пожертвовала ради тебя жизнью, я не мог допустить, чтобы ее смерть оказалась напрасной.

Я позвонил моему хорошему другу и партнеру по юридическим делам, а также твоему крестному отцу Огастесу Миддлтону и обратился к нему за помощью. К тому моменту я был вне себя от горя, так как потерял твою мать и едва не лишился тебя. Огастес должен был придумать выход из создавшегося положения, так как я сам в те минуты был ни на что не способен.

Он помог мне спрятать тела так, чтобы их было не найти, если не знаешь, где искать. Он также подал идею с двумя хумидорами, чтобы сохранить наш секрет от посторонних глаз, но чтобы ты имел бы к ним доступ в том случае, если с нами обоими что-то случится прежде, чем мы сможем рассказать тебе правду. И, как ты теперь знаешь, он отдал этот второй ящичек на хранение мисс Барнсли.

Огастес также посоветовал послать в газеты анонимное письмо о том, что твоя мать якобы сбежала с мистером Лонго. Мне было крайне неприятно думать, что подобная клевета нацелена на твою мать, но, увы, иного способа защитить тебя у меня не было. Однако я не сомневаюсь, что твоя дорогая мать согласилась бы на все, лишь бы оградить тебя от опасности.

Единственный фрагмент головоломки, который внушал сомнения, был ты сам, мой дорогой сын. События той трагической ночи ранили тебя самым неожиданным образом, какого я не ожидал – что было одновременно и благословением, и проклятием. Проснувшись на следующее утро, ты звал маму, ничего не помня о событиях прошлого вечера. Думаю, таким образом твой детский разум справлялся с трагедией, блокируя ее в твоей сознательной памяти, чему я был только рад.

Не сомневайся, дорогой Невин, ты всегда был горячо любим обоими родителями. Когда ты прочитаешь это письмо, оглянись на свою жизнь, и ты поймешь, что это правда.

До нашей новой встречи, мой дорогой сын.

Твой любящий отец,