Крайним вечером третьего дня Мейтон принес нам новые документы. Это был день, когда мы могли ещё переночевать. Утром нам надо было покинуть гостиницу. Он уже присмотрел нам домик у океана, рядом с портом, и лодочной станцией. Осталось поменять деньги на привычную валюту. Утром втроём мы выдвинулись в сторону рынка с чемоданом денег. Мейтон сказал, что нам нужно прийти к задней стороне дома, возле рынка, где располагалась забегаловка с названием «Белая Яхта», где трудяги, работающие в порту, просаживали весь свой дневной заработок. Есть легенда, где якобы приплывший давным-давно смелый капитал приплыл сюда на большой белой яхте и основал тут поселение. Но этой легенде несколько сотен лет, а то и тысяча. И те люди, которые приплыли на этом корабле уже смешались с местным населением, и никого уже не отличить. Но наша задача была поменять деньги и спокойно уйти с ними, а потом уже приобрести домик. У нас были разговоры снимать или купить этот дом, но решили всё же купить. Мейтон предупредил, что говорить будет он, а нам пока лучше не вступать в разговоры.

Вот мы подошли к тому самому дому. С задней стороны был запасной выход, возле которого дежурил, человек. Подходя ближе к дому, человек встал на нашем пути, явно показывая, что дальше мы не сможем пройти. Мейтон достал из кармана какую-то бумажку, на которой что-то было что-то написано. Человек взял её в руки и внимательно прочитал, после чего сделал шаг в сторону, рукой указывая, что мы можем войти. Мейтон с чемоданом вошёл первый, следом Айли и я шёл замыкающий. Там был длинный коридор с разными дверями по обе стороны. Ремонт видимо тут давно не делали, но всё же было довольно чисто и лишних запахов не было. Мейтон шёл уверенно, он знал, в какую дверь нам надо. Остановившись у железной двери, сделал три стука, выдержал паузу из трех секунд, и сделал еще два стука, потом три стука ещё. После секунд пяти открылся глазок, и чей-то глаз смотрел на нас, пристально разглядывая. Глазок закрылся, и стало слышно, что, стоящий за дверью открывает замок и засов. Дверь открылась и человек с пистолетом в руке запустил нас в комнату, а потом опять закрыл дверь. К комнате было два стула, и стол, и ещё один человек в руке с пистолетом. Нас проверили на наличие оружия и попросили открыть чемодан. Мейтон положил его на стол и показал, что там лежит. Человек, кивнув головой, показал, что всё в порядке. Мы проследовали к следующей двери. Дверь открыл второй человек, и перед нами была лестница вниз с перилами, на этаж ниже, или даже два. Мейтон также пошел первым, Айли и я за ними последний. Дверь за нами закрылась. Мы спускались, перед нами вырисовывалась большая комната, оббитая красно коричневым бархатом. Потолки были очень красиво расписаны в виде картин. Были разные статуэтки, даже золотые. Электрические светильники хорошо освещали эту комнату. Очень богатая красивая обстановка. Мы вошли в комнату. Справа стоял большой диван, явно антикварного качества, и пару стульев. Справа в углу, в кресле сидел ещё человек, на столе рядом с ним лежал пистолет. А по левую сторону, стоял большой, дорогой, красивый деревянный стол, из добротного дерева. За ним сидел мужчина среднего роста, в рубашке, в не менее дорогом кресле. Небольшая бородка и усы с бакенбардами седые волосы. Одной рукой он держал пальцами самоцвет, а другой рукой у глаза держал монокль, пристально вглядываясь в него. Мы остановились по центру комнаты.

— Присаживайтесь мистер Колл! …произнес он низким бархатным голосом, не сводя глаз с камня.

Мейтон показал на диван, что был по центру, и мы спокойно медленно сели. Тихо сидели, ещё полторы минуты смотрели на то, как этот человек, наблюдает и щурится над камушком. Потом он положил камень на стол и монокль рядом с ним. На столе были сигары и спички. Он взял сигару, и которая дымилась и сделал затяжку. Выдохнул и заговорил.

— Мда, проклятые обманщики, невозможно вести бизнес, когда тебя пытаются обмануть. Рынок наполняется разными подделками, под видом дорогих товаров. Этот самоцвет тоже подделка. Честность становится дорогой роскошью. Невозможно уже вести дела в таких, условиях. Война много делает плохого, но с этим возрастает спрос на разные товары. У меня много клиентов и их спрос на мои товары велик, если они достойного качества. Но сейчас это всё летит в пропасть. Рынок наводнили дельцы, которые хотят наживы, пихают всякую ерунду, копируя настоящие шедевры. А где желание удовлетворить клиента? Где уважение? Где-то время, когда рукопожатие и договоренности стоили больше, чем жизнь? Всё это уходит, мистер Колл, всё это уходит! Люди меняются, нравы меняются, ценности меняются. Я вижу, вы приняли моё предложение мистер Колл?

— Да, мистер Адалард! …ответил Мейтон, и поднял перед собой чемодан.

Мужчина что сидел позади, взял у Мейтона чемодан с деньгами, положил его на стол перед Адалардом, и открывая повернул чемодан нему.

— Сколько тут? — спросил Адалард.

— Ровно сто девяносто восемь тысяч леар.

— Ровно? — спросил Адалард.

— Ровно. — сказал Мейтон.

— Нам придется их посчитать мистер Колл, надеюсь, вы, и ваши спутники никуда не торопитесь.

— Да, конечно, я Вас прекрасно понимаю, мы подождем сколько надо! …кивнул Мейтон.

Хозяин щелкнул пальцами. И тот человек, который сидел позади нас попросил проследовать нас за ним, в соседнюю комнату, что была еле заметна, сливаясь с теми бархатными обоями. Мы вошли и сели на диван. Там тоже была еще одна дверь и нам принесли чай. Мы принялись пить его.

— Кто этот барыга Мейтон? …шепотом спросил я.

— Этот человек, Нилл, крупный подпольный бизнесмен, не стоит его называть, как назвал ты. Мне пришлось очень постараться, чтобы выйти на него, да и как-то с ним взаимодействовать. Этот человек курирует практически весь город. Тут без него не происходит никаких сделок, работ, и действий. Поэтому, если мы тут хотим закрепиться, и вообще чем-либо заниматься, то нужно понимать. что с таким человеком не стоит ссориться. И вообще можно к нему будет обратиться. И, он Нилл, помог нам с документами. А теперь поможет без проблем поменять на местную валюту наши деньги, чтобы мы купили дом. И он предложил нам работу, взяться за добычу жемчуга, на его судне. Так что Нилл, мы практически при деле. Я считаю, что это благородный жест, со стороны мистера Адаларда.

— А почему именно жемчуг? …поинтересовался