котором жил когда-то Лебедев, алчно искала взглядом тех самых говорливых женщин, обычно являющихся хранительницами всех на свете тайн – от вселенских заговоров до сгоревших соседских котлет. Пусть их секреты приходилось иногда делить на два, отделяя правду от вымысла, но все же находилось, за что зацепиться.

Сплетниц не было! Ну вот вообще ни одной. Хотя для них и скамейки имелись, и даже беседки. Не заплеванные алкашами, без окурков на земле и пустых банок из-под пива. Все чисто. Прилично. Сиди себе на здоровье, делись новостями. Никого!

– Куда же вы подевались, бабульки? – произнесла тихо Маша, направляясь прямиком к подъезду Лебедева.

За подъездными дверями прямо напротив входа, сокрытый стеклянными перегородками, сидел охранник. Другой. Не тот, с которым Маша общалась, прибыв в этот дом с группой для обыска квартиры Лебедева.

В прошлый раз на нее сквозь толстое стекло строго и сосредоточенно смотрел мужчина средних лет, спортивного телосложения, невнятной внешности. Так Маша называла лица, которые не запоминались. Может, такое впечатление осталось из-за того, что козырек форменной кепки охранника слишком низко нависал над его лицом? Или ей некогда было в него вглядываться? Мужчина четко ответил на ее вопросы, не сообщив ничего полезного, и она от него отстала.

Молодой парень, сменивший на посту охранника с незапоминающейся внешностью, посмотрел на Машу с интересом, ему явно было скучно и страшно хотелось поболтать. А тут является девушка. Молодая, красивая. Почему бы не пристать, не поважничать, ссылаясь на инструкции?

– Документики, пожалуйста, – нахмурил он белесые брови, отставляя большую кружку с чаем в сторону и пододвигая к себе регистрационный журнал посторонних посетителей.

Маша безропотно сунула ему под нос через окошко распахнутое удостоверение.

– Устраивает? – коротко улыбнулась она опешившему парню.

– Вполне. А чего вдруг полиция? – Его руки заметались над столом, поправляя разбросанные бумаги и папки. – У нас вроде все в порядке. Никаких происшествий.

– Я по старому делу, если можно так выразиться. – Маше не хотелось его пугать, и она улыбалась. – Вас тут не было. Со мной общался другой человек.

– Да, Виктор Иванович. Я догадался, потому что лично я вас не знаю.

– Откуда?

– Он был моим сменщиком.

– Был? А куда подевался? Помер? – Она сделала страшные глаза, прихлопнув ладонью карман на груди.

– Да нет, что вы?! – Парень суеверно ужаснулся и даже попытался перекреститься, но запутался в последовательности и оставил затею. – Он уволился.

– Давно?

Зачем она спрашивала, Маша не знала. Возможно, просто чтобы поддержать разговор. Чтобы наладить доверительные отношения.

– А я вам сейчас точно скажу… – порадовал охранник, принявшись листать какую-то толстую общую тетрадь с растрепанными страницами. – Вот, нашел.

Маша сверила число увольнения. Через неделю после смерти Лебедева. Совпадение или нет?

– А у него что же, проблемы по службе начались из-за смерти жильца? – снова задала она вопрос, показавшийся странным даже ей самой.

– Нет, ну почему? – светлые брови парня поднялись-опустились. – Он же не тут погиб – жилец-то наш. А где-то на улице. Мы-то при чем? Мы инструкций не нарушаем.

– Зарплата не устраивала?

Вот прицепилась! Чего ее так разобрало? Потому что сама не знала, зачем вообще приехала на адрес Лебедева, да? По наитию какому-то свернула сюда. Решила пройти с того самого места, откуда начинала в прошлый раз. С чистого листа, так сказать.

– Да нет, нам хорошо платят. И Виктор Иванович был доволен всегда.

– Так чего ушел-то? Вы что-то от меня скрываете? – погрозила ему пальцем Маша. – Что-то ведь было не так, да? Почему уволился Виктор Иванович? Жалобы на него поступали? Посторонних людей впускал? И один из посторонних часто навещал Лебедева? И Виктор Иванович побоялся могущих явиться за этим последствий и уволился?

Вот ее несло! На радостях, что ли?

Так похищение Натальи Голубевой вряд ли можно было считать радостью. Нет, ну что концепция в расследовании поменялась и версию майора Подгорного задвинули, а Машину взяли в разработку, не могло не радовать. Но…

Голубеву похитили! И начинать теперь придется с самого начала. С самой отправной точки – гибели Лебедева. Вот такой у них случился фальстарт. Радоваться нечему, короче.

– Возможно, ему и помогли уйти в мир иной, – нехотя признал вчера Зорин уже после того, как адвокат Осипов ушел. – И все началось именно с его гибели. Возможно, что-то у них пошло не так…

– У кого, товарищ полковник? – У Подгорного от бешенства сводило скулы, и голос звучал задушенно.

– У мошенников этих. Что-то пошло не так. Может, он их вычислил?

Ответ Зорина майору никак не нравился. Но субординацию он не нарушил. Оспаривать не стал. И дело снова вернулось к Маше. Ее Зорин назначил старшей группы.

– Пока будешь одна в этой группе, – пошутил он кисло. – Если я правильно понимаю, тебе придется снова идти по своим же следам. Пройдешься пока одна. Это будет твоей работой над ошибками, старший лейтенант Лунина. Если что-то выяснишь дополнительно, выделю помощь. Подключу кого-нибудь из коллег. Ребятам из твоего отдела есть пока чем заняться. А ты, Лунина, начинай все заново…

И вот Маша здесь. И мотает нервы молодому охраннику в подъезде Лебедева.

«Хороший дом, – подумала она рассеянно. – Вместо обычного консьержа охранник дежурит. Сколько же здесь стоят квартиры? А коммунальные услуги? За охрану ведь надо отдельно платить».

– Итак, Николай, – поторопила она с ответом белобрысого охранника. – Чего залипаем? Причина увольнения Виктора Ивановича? Кто-то навещал Лебедева? Как часто? У вас же сохранились записи в журнале? В прошлый раз ваш сменщик сказал мне, что у Лебедева не было гостей. Никогда. И журнал мне демонстрировал. Не было там никого записано. Так были гости? Нет? Это так? Или он мне соврал? Вам так хочется, чтобы я проехалась до вашего руководства, Николай? Тогда вопросы вам задам в другом формате. Строже и не здесь!

И вот тут он мгновенно заскучал. Грустно глянул на нее и отрицательно мотнул головой.

– Нет записей, где были записаны все гости Лебедева. Страницы вырваны. Это грубейшее нарушение. Потому Виктора Ивановича и уволили. Точнее, потребовали объяснений. А у него их не нашлось.

– Та-ак! – Маша сунула кулаки в бока. – А давайте-ка, Николай, с этого места поподробнее. И сделайте мне чаю, пожалуйста? Можно?

Охранник, мгновенно сообразив, что к нему особых претензий не будет, раз чая запросили, засуетился. Даже впустил ее в свою застекленную будку. Усадил в дальний угол на ветхий стульчик. Сунул в руки регистрационный журнал для ознакомления. И пока хлопотал с кипятком и заваркой, подробно рассказывал.

Оказалось, что из журнала пропало три страницы. В те дни дежурил как раз Николай. Страницы с дежурства Виктора Ивановича