уверенности, что никому в голову не придет внезапно и без всякого повода наброситься в поезде или на улице на другого человека и ударить его по лицу. И единственное, что можно сделать для искоренения подобной практики, это наказывать виновных в назидание другим. Хуже то, что ребята насмотрелись этих эпизодов с «радостным избиением», начиная с пощечин на пробу и кончая нанесением тяжких телесных повреждений, а то и гибелью.

Трокич внезапно почувствовал, что мерзнет, хотя на нем был теплый свитер. Ходили ли по Сети картинки с Лукасом? Если да, он обязан их посмотреть. Царапины на шее мальчика, обнаруженные во время вскрытия, говорили сами за себя и показывали, что его мучали и он боролся за свою жизнь. Но видеть эти кадры было бы для него невыносимо.

– Если ты сам участвовал в таких делах, то, надеюсь, замел следы, – сказал он, с трудом сдерживая гнев. – Ты правильно сделал, что позвонил нам, но, по-моему, ты не все рассказал. Где я смогу найти эти клипы?

Еще один вздох раздался на другом конце провода. После чего подросток снова заговорил.

Где-то в Морслете в своей комнате заперся Стефан. Он не хотел, чтобы мать видела его слезы. Она задолбала его вопросами, после того как он положил трубку, сообщив ссылки на видеоклипы этому дружелюбному следователю. Он же разослал анонимное письмо и долго надеялся, что этого достаточно. Но напрасно: новые жуткие видеоролики по-прежнему выкладывались в Сеть. С какими-то изменениями и улучшенного качества, но каждый раз, когда появлялся новый клип, он боялся, что это будет именно оно, видео с Лукасом.

И тут Стефан понял, что по лицу его текли слезы облегчения. Потому что он поступил правильно и никогда-никогда больше не обидит девчушку из нулевого класса, которую они с Томми избили, да еще и засняли сцену избиения. Ни ее, ни кого-то другого.

47

Лиза открыла браузер и набрала первую из ссылок, указанных на бумажке, переданной ей Трокичем. В глубине души она надеялась, что парень ошибся. У нее пересохло в горле, а в голове вихрем проносились тревожные мысли. Трокич пододвинул стул к компьютерному столику и поставил свою кружку с кофе рядом с Лизиной. От его присутствия ей стало чуточку легче. Впервые за долгое время у Лизы колотилось сердце, и она с опаской думала о том, что им предстоит увидеть. Ведь никогда не знаешь, что тебя ожидает. Ты чувствуешь себя в безопасности, ты уверен, что самые жуткие кадры уже просмотрел, и тут вдруг они вновь появляются точно чертик из табакерки.

Она глянула на окно и увидела на стекле капли, посверкивавшие в тонких лучиках светильников в кабинете. Изморозь чуть ли не глазах превращалась в воду. За окном началась оттепель.

– Никак не привыкну к жизни в этом новом прекрасном мире, где всё и вся снимают на камеру или телефон, – посетовал Трокич.

– Ну и чего здесь нового? Просто сейчас технических возможностей больше стало, – возразила Лиза. – Многие серийные убийцы берут с собой камеру и ведут репортаж прямо с места преступления. Таким вот образом останавливают мгновение, чтобы потом его пережить еще и еще раз. Сейчас с этим нет никаких проблем. Всего и надо-то кнопку нажать на мобильнике, который и так у тебя всегда в кармане. И нас уже не удивляет, что весь мир рассылает по Интернету через мобильники фотографии казни Саддама Хусейна. Циник на цинике сидит и циником погоняет.

– Нет, все-таки есть разница. В нашем случае речь идет не просто о том, чтобы запечатлеть мгновение, но и о том, чтобы поделиться им со всем миром. Признание им подавай. А эта болезнь заразная.

Лиза кивнула, в кои-то веки согласившись с шефом. Конечно, куда ж денешься, когда целое поколение выросло на реалити-шоу, где люди становятся знаменитыми благодаря или вопреки дурным качествам их натуры. Нет, этот тренд ей не по душе.

– Если честно, надеюсь, что съемок с Лукасом мы не увидим, – призналась она. – Даже подумать страшно, что они там есть.

– Ну что ж, тогда давай посмотрим, что нарыл для нас пятнадцатилетний подросток по имени Стефан.

Лиза нажала клавишу ввода, и браузер открыл веб-сайт с медиаплеером. Клип назывался «LetMeIntroduceYou1». Она включила его, и на экране всплыло хорошо знакомое лицо.

Последний ролик длился две минуты, почти столько же, сколько и само действо, и за это время ни Лиза, ни Трокич не произнесли ни слова. Клипы шли без звука, но от этого было не легче, даже наоборот. На экране мучили детей. Их пинали, выкручивали им руки, били по лицу. Видеть ужас, застывший в детских глазах, было невыносимо.

– Значит, это все-таки Матиас Риисе, – Трокич как будто выплюнул это имя.

Он отодвинулся от стола и заложил ногу за ногу.

– С ним все понятно, его сейчас арестуют. А что мы знаем о канале, где он выкладывал видео?

– Он англоязычный, это я выяснила через сервис для проверки доменов. – Лиза уже успела пробежаться по настройкам и включила режим автосохранения скриншотов. – Но размещен на русском сервере, нам туда не попасть.

Речь шла о вещественных доказательствах, значит, надо искать способы их раздобыть.

– Но ведь можно узнать, кто их выложил, не так ли?

– Мы можем узнать только настоящее имя пользователя с ником LetMeIntroduceYou_DK, а это мало что даст. У владельцев должно быть больше информации и ай-пи-адрес.

– А ты не можешь прямо сейчас позвонить и спросить?

– Не могу, там никаких контактных данных нет. А на русский сервер нам не пробраться. У русских вообще с законами все сложно.

Трокич обреченно вздохнул и допил остатки кофе.

– Чертовы СМИ, если б они не стали раскручивать эту пакость по телевизору, ничего этого бы не было.

– Все так, в медиапространстве подают бредовую картину мира, – сказала Лиза. – Кто ж знал, что все так обернется, да и отцензурировать все человеческие извращения невозможно.

– Нет, конечно, но любому, кто хоть чуточку знаком с тем, как подают сцены с извращениями в СМИ, ясно, что если ты покажешь пяти миллионам новый способ самоутверждения, то, будь уверена, найдутся такие, кто захочет воспользоваться шансом. Кто, как не медиа, разжег костер и раздул огонь? У нас за короткое время подобные случаи в трети муниципальных отделов произошли.

– Да пресса, может, вообще рассчитывала, что у нас в Дании такое не произойдет.

– Лиза, нельзя быть такой наивной. Даже полиция в превентивных целях действует очень осторожно там, где явление пока еще отсутствует, чтобы не создавать проблему там, где ее нет.