Иваном остались стоять перед парадной дверью, глядя на два удаляющиеся автомобиля: один с моей семьёй, другой – с Виктором и охраной.

Мои раздумья прервал голос Павла Корчагина:

– Олег Петрович!

Я отчётливо услышал этот голос у себя в голове. Но вокруг было тихо. Я недоумённо посмотрел на рядом сидящего человека. Он слегка улыбнулся и подтверждающе кивнул.

– Я разговариваю с Вами с помощью мысли, – опять услышал я отчётливый голос в голове.

– Подтвердите, – также мыслью потребовал я подтвердить или опровергнуть наличие мысленного контакта.

– Олег Петрович! Вы всё правильно поняли, – услышал я теперь сказанные вслух слова.

– Как Вы это делаете? – спросил я вслух.

– Годы тренировки, – также вслух ответил Павел, и опять в голове возник его голос:

– Но лучше нам с Вами научиться общаться незаметно для окружающих.

– Это сложно? – также мысленно спросил я.

– Достаточно. В голове не должно быть никаких мыслей. И Ваш мозг должен быть открыт.

– Сейчас он открыт? – удивился я, ведь перед этим контактом мой мозг был занят размышлениями и воспоминаниями.

– Я открыл его, – услышал я ответ, – вклинился в Ваши мысли.

– Вы всегда так можете?

– Нет. Сейчас у меня были время и возможность: Вы сидите рядом со мной, достаточно расслабленный и не защищающийся.

– Можно защититься? – продолжал я расспрос.

– Конечно, можно. И важно этому научиться. Для этого представьте себя в чёрной пирамиде, стоящей на чёрном шаре. Внутренние стенки пирамиды пусть будут зеркальными.

Я живо вообразил пирамиду и шар.

– Теперь сквозь себя пропустите золотой крест.

Я сделал и это. И вдруг воображаемая картинка ожила: золото креста стало двигаться вверх, осыпая золотым дождём пирамиду и насыщая каплями-золотинками черноту граней. Мне даже показалось, что я почувствовал шевеление своих волос на голове. Пирамида же начала медленно двигаться по часовой стрелке на шаре, который остался неподвижным под моими ногами.

– У Вас получилось, – услышал я в мыслях голос Павла.

– Разве? – спросил я, но ответа не получил.

– Расскажите мне о Вадиме, – вслух спросил Павел, и я понял, что он слышал наш с президентом разговор. С помощью приборов или силы мысли – не знаю, но слышал.

– Я могу вспомнить ту медитацию, и Вы сможете её считать, раз Вы слышите мои мысли, – также вслух сказал я.

– Для этого нужно убрать защиту, – опять в голове возник голос, – позвольте кресту разрастись и разрушить пирамиду.

Я понял, что созданная мной защита блокирует возможность чтения моих мыслей, но не подступы ко мне. Мысленно я увеличил крест внутри себя до размеров, когда он вышел сквозь пирамиду и, действительно, разрушил её. Но прежде чем перейти к воссозданию медитативных переживаний, мне необходимо было связаться со Светланой Карауловой.

– Можно, я воспользуюсь Вашим телефоном? – спросил я полковника, понимая, что своим сейчас лучше не пользоваться.

– Можно, – он тут же протянул мне свой сотовый.

Я набрал телефон, который запомнил наизусть, прежде чем выбросил в китайском отеле визитную карточку. Через пару гудков динамик телефона воспроизвёл обычное «Слушаю».

– Анечка, солнышко. Я так по тебе соскучился. Хочу срочно тебя увидеть, – произнёс я слова пароля.

Связь прервалась. По-видимому, на том конце кто-то нажал на красную кнопку.

Я недоумённо посмотрел на Павла, которого не только не удивили сказанные мной слова, но он понял мой немой вопрос.

– Думаю, Вам сейчас перезвонят, – ответил он на него вслух, – нам следует подождать.

Ждать пришлось недолго. Не прошло и пары минут, как, действительно, раздался звонок.

– Слушаю, – ответил я.

– Олег Петрович? – услышал я вопросительные интонации в голосе Светланы, который узнал сразу же.

– Да, это я. У меня есть вопросы, на которые нужны ответы, – по сути, я предложил встретиться, потому что вряд ли ответы возможны по телефону.

Светлана меня поняла правильно:

– В пять часов в храме Иоанна Воина на Якиманке. Он расположен на Вашем пути из дома в Кремль, Вы его только что проехали.

Светлана оказалась осведомленной обо всём, что со мной происходит, в режиме реального времени. Этот факт мог бы меня удивить, но я принял его, как должное, хотя и понимал, что так быть не должно. Следующие её слова показали, что она знает не только то, где я нахожусь в данный момент времени, но и то, что случилось с моей семьёй. Во всяком случае, официальную версию происшедшего.

– В Вашем состоянии вполне естественно посетить церковь, ища поддержки и защиты у Бога, – сказала она, – да и о душах погибших помолиться стоит.

Я согласился. Прежде чем отключить телефон, девушка добавила:

– Не думаю, что отвечу на все Ваши вопросы, но кое-что прояснить могу. В церковь войдите без охранников. Пусть с Вами будет только человек Кремля.

Связь закончилась. Я отдал телефон Павлу и тут же вслух сказал:

– Приступим к делу?

Павел кивнул, а в голове у меня опять возник голос:

– Просто вспоминайте, как всё было.

Я мысленно воссоздал свои видения во время медитации: вращающийся туннель, шар, отца на параде со словами: «Дмитрий Петрович, слезай, пора уступить место брату», деревянный дом, очаг – всё, что в то утро я ощущал, слышал и видел в своём внутреннем мире.

К окончанию этой процедуры мы уже подъезжали к дому.

– То, что Вы мне сейчас показали – очень важно, – услышал я в голове голос Павла, – не думаю, что с Вами тогда общался наш человек. Возможно, это вообще был не человек. Такое бывает.

Я недоумённо посмотрел на полковника. Он, что религиозен?

Павел понял, о чём я подумал, и тут же ответил на мой невысказанный вопрос:

– В мире есть силы, которые способны воздействовать на человека. Мы изучаем эти феномены тоже, но пока что не можем с полной достоверностью сказать, что это за силы. Религиозное объяснение: бесы или демоны, так называемые падшие духи, – возможно, не так уж и безумно. Хотя и достаточно упрощённо. Кроме того, Ваш случай больше похож на общение с человеком, но вряд ли это был наш сотрудник – не тот почерк. Да и нет у нас подобных Вадимов. Имён же – ни свои, ни вымышленные – мы не называем. Да и стараемся действовать так, чтобы наши действия не были заметны людям.

– Разве? – удивился я, ведь наш разговор сейчас был мне очень заметен.

– Сейчас другое дело. Сейчас мы с Вами союзники. Я не столько изучаю Вас, сколько налаживаю с Вами связь, учу Вас быть со мной в контакте и пресекать считывание с Вас информации другими людьми.

– У Вас хорошо получается, – мысленно сказал я.

– Да, это моя профессия, – как-то спокойно без тени пафоса подтвердил мои слова своей