грабануть. Стена дома, в котором засели лучники и арбалетчики выгорела полностью. Те бандиты, которые успели отскочить от окон, теперь пытались выбраться из пылающего дома. Кому-то повезло оказаться за пределами моего смерча, но не повезло нарваться на Дарлиса. Он будто демон выскочил из тени и пырнул резво улепетывающего бандита под ребра. Еще одного прошило магической стрелой Джеймса, а до лучников с соседней крыши внезапно добрался огромный голем, собранный из выгоревших балок и прочего мусора.

– Отличный был план и отлично сработал! – Улыбнулся мне Пиксель.

Ответить я не успел, поскольку из горящего дома внезапно совершенно отчетливо услышал плач ребенка!

– Бл…ть! – Непроизвольно вырвалось у меня.

Совершено не раздумывая, я бросился в ветхий домик, который уже почти весь объяло пламенем.

– Санрайз, ты куда?!

В огне я уповал исключительно на свою магическую защиту, но вот дышать в дыму она совсем не помогала, да и обзор не прибавляла. В оранжевом пламени я различал обвалившиеся балки, кривые, провалившиеся ступеньки, и сплошной дым кругом! Ориентироваться удавалось только на слух, но ребенок, если мне не померещилось, больше не вопил:

– Сука, бл…ть! – Ругался я, прикрыв голову, пробираясь через проходы в маленькие комнатки.

Внезапно сбоку на меня выскочил совершенно обезумевший бугай с тесаком. Не знаю был ли он бандитом до того, как оказался в горящем доме, или переосмыслил свою жизнь, когда начало буквально припекать, но сейчас у него совершенно точно было бандитское настроение. Я потянулся к мечу, внезапно обнаружив, что забыл его подобрать с трупа не настоящего хиппи. От первого безумного выпада мне удалось увернуться, а вот второй едва не отрезал мне голову. В последний момент тесак звеня встретился с топором в руках Пикселя. Ловким движением Серега увел оружие противника в сторону, а на обратном заходе рубанул его по груди, упокоив навеки в пылающем аду.

– Твою мать, Димон, это ж ты, да?!

На этот раз ответить мне помешал раздирающий грудь кашель:

– Здесь где-то ребенок был, – Кое-как прокашлял я.

Словно дожидаясь этого момента, ребенок снова подал голос. Он раздался из-за заваленной балками двери. Серега тут же взялся топором сносить их, а после вышиб и дверь, за которой обнаружилась мертвая женщина и едва живой младенец.

– Вот ведь бл…ть! – Описал картину Серега.

Я проскочил мимо него и взял ребенка на руки:

– Валим отсюда нахрен!

Мы выскочили из дома в тот самый момент, когда бревенчатые стены с хрустом рассыпались. Первое время ни я, ни Пиксель не могли надышаться воздухом. Он прорывался в лёгкие будто через колючий хвойный лес, но только я смог выдавливать из обожжённого горла слова, как сразу попросил:

– Не говори остальным, что я вернулся.

– П…, почему? Ты когда вернулся?!

– В лагере.

Пиксель выпрямился, нахмурившись:

– А почему не сказал?

Я неопределенно пожал плечами. Не стану же я говорить, что пытаюсь выведать у Вероники секрет, который она выпытала у Санрайз. От этого все станет только сложнее. Я бы мог сказать, что оказался в теле Санрайз только сейчас, но отравленные дымом мозги слишком поздно подкинули этот вариант.

– Просто хотел узнать об отношениях Вероники и Санрайз.

– А остальным?

– Чтобы никто не проболтался! И ты не проболтайся, иначе я расскажу Дарлису, о твоих пылких чувствах к нему!

– Чего бл…ть? Иди нах…й! Нет у меня к нему чувств!

Продолжить дискуссию нам не дал снова развопившийся ребенок.

– Что ты будешь с ним делать?

– Откуда я знаю?! Я просто его из огня вытащил.

Ребенок был укутан в тряпье и казался мне каким-то недокормленным.

– Блин, может эта женщина была типа заложником?

Я тоже надеялся на это, опасаясь, что мы просто разорили поселение жадных мирян.

Ребенку после дыма тоже с трудом удавалось дышать и кричать одновременно, поэтому он видимо снова затих.

– А тебе идет, – Улыбнулся Пиксель, глядя на меня.

– Пошел ты!

– Я имел в виду Санрайз. С вашей чехардой хрен разберешься! Да и ты еще потворщик, мать перемать! От самого лагеря прикидывался так, что не подкопаешься!

– Ага, так здорово прикинулся, что мой галимый план сработал, да? – Хитро прищурившись, я посмотрел на Пикселя.

– О, я теперь буду тебя постоянно спрашивать ты это или Санрайз, чтобы не сболтнуть лишнего ни про нее, ни про тебя. Говнюк ты Димка!

Я кое-как вспомнил, где стоял "хиппи" сперевший мой меч и сумел найти его в золе. Похоже, рукоять из рога химеры, устойчивая к огню, сохранила меч в целости, и я облегченно выдохнув, вернул привычное оружие обратно в ножны.

– Не волнуйся, ничего лишнего ты не сболтнул.

Я видел по лицу Пикселя, что он восстанавливает в памяти все наши разговоры с тех пор, как я поменялся с Санрайз и видимо не убежденный, покачал головой:

– Все равно говнюк!

Возразить мне было нечего, да я и не успел. К нам примчался Андрей в компании с Дарлисом и паникой на лице:

– Санрайз у нас там проблемка…

Его бровь поднялись наверх, когда ребенок в моих руках заворочался и снова завыл:

– Это ребенок? – Удивленно выпалил он, – Откуда он?

– Не поверишь, – Ответил Пиксель, – Санрайз прямо внезапно родила!

Я прожег его злобным взглядом, тут же пояснив, как было на самом деле.

– Мда, проблемка и есть еще одна, – Поджал губы Дарлис.

– Только не говорите, что голем разх…ярил местный детский сад!

Напрягся Пиксель.

– Почти. Бандитов мы вроде всех перебили, но в одном из домов Вероника с Джеймсом наткнулись на мирных жителей. Сейчас пытаются их успокоить.

– Отлично, – К удивлению друзей, обрадовался я.

– В смысле?

Я демонстративно кивнул на ребенка:

– Я не собираюсь тащить его с собой к Разлому, а если здесь остались мирные жители, значит есть куда его пристроить. Ведите к этому дому.

Оказалось, бандитов в деревне было совсем не много, хотя может какие-то успели сбежать. От самой деревни осталось все три дома разной степени разваленности. Местные жители обретались в самом большом, напоминавшем амбар. Вдоль стен этого амбара были разложены ветки, словно для костра и я догадался, что именно для костра они и предназначались. Похоже, амбар планировали сжечь, чтобы не портил общую картину разрухи. И видимо вместе с содержимым…

– По любому пленники, – Решил Пиксель, – Должно быть те, кто не