– С вашего позволения, миледи, я помогу остальным беженцам перебраться в дом. Лучше это сделать до темноты.

– Конечно, – Кивнул я.

Лийсар ушла, зато вернулась Вероника, едва Пиксель заинтересовался, что я намерен написать Санрайз.

– Ты собралась писать Диме? – Заметив в моих руках пергамент, спросила Вероника.

– Эмм, да… Пиксель, не нужно меня караулить.

– Да, вали давай, – В своей манере добавила Вероника, – Там мужики наверно уже вовсю своими пипендрами меряются.

– Во-первых, мужики меряются пипендрами гораздо реже, чем об этом думают девушки, а во-вторых, у них все равно нет шансов против моего, – Вскинув бровь, парировал Пиксель.

– Ох ты ж блин, какая самоуверенность!

– Могу показать.

– Давай не здесь! – Жестко вставил я, гневно посмотрев на Серегу.

Вероника захихикала:

– Да, иди друзьям показывай. Санрайз, забей на письмо, пойдем, искупаемся, а потом напишешь. Если что, я сама Димке расскажу о минувших событиях.

Я догадывался, что она может рассказать мне. И это явно было не то, что я хотел услышать. Мои мысли снова вернулись к секрету, который она вызнала у Санрайз. Если я рассчитывал узнать его без лишних свидетелей, то возможно стоит воспользоваться случаем?

– Ладно, – К удивлению Пикселя, согласился я.

Он, закусив губу уставился на меня, как будто вот-вот проболтается, о том, что я вернулся, но Вероника не дала ему на это времени и, взяв меня под руку, направилась к двери в женскую купальню:

– Давай Пиксель, – Махнула Вероника, не оглядываясь, – Расскажешь потом у кого самый большой дрын.

Я только раз успел оглянуться, поймав на себе хмурый взгляд Сереги. Через минуту Вероника затащила меня в дверь, и мы оказались на открытой площадке, будто у бассейна во дворе, вот только бассейн был кривой формы и местами пузырился, извергая пар.

– Еб…шки-воробушки! – Растянув улыбку до ушей обрадовалась Вероника,

Похоже, ее впечатлил не столько источник, сколько стеллаж с вином, стоящий у стенки рядом, потому как в первую очередь она направилась к нему.

Вздохнув, я устроился на скамье возле искусственного спуска в большой, метров шесть в длину и четыре в ширину, «бассейн». Свесив голову, я задумался, над тем, как выпытать секрет у Вероники. Мне казалось, я уже догадался о нем, но пока она не признается мне, я не смогу быть уверен на все сто. Конечно, я мог написать Санрайз, спросить ее прямо. Именно это я и намеривался сделать, прежде, чем Вероника затащила меня в эту баню. Но ответа ждать придется долго, да и станет ли Санрайз отвечать? Если Вероника блефовала, то Санрайз даже понять не сможет, о каком секрете я ее спрашиваю. А если поймет, то может и солгать… Мне не хотелось в это верить, но разум твердил, что Санрайз не обязана быть честной со мной, ведь я не всегда был честен с ней. Впрочем, и от Вероники правды ждать тоже не приходится.

– Не грусти, сосни винца.

Передо мной возникла бутылка, но я решительно отодвинул руку Вероники с вином, покачав головой:

– Нет, спасибо.

Вероника присела на корточки передо мной:

– Ты думаешь о Диме?

Я закусил губу, снова покачав головой. Вопрос Вероники напомнил мне ее слова о чувствах Санрайз ко мне. Я знал, что они есть, но даже предположить не мог, какие. Друзьями мы едва ли успели стать, несмотря на обмен дружественными письмами, но теперь вроде и врагами не были. Я знал о своих чувствах к ней, но что чувствовала она? Почему Вероника задалась этим вопросом?

Я посмотрел на Веронику, уличив момент, когда она приложилась к бутылке. Я мог спросить прямо сейчас! Главное просто подобрать правильные слова. «Почему тебя волнуют мои чувства к Диме?». Нет…, не то! Как-то иначе…

– А Дима часто думает о тебе, – Внезапно сказал Вероника, взглянув на меня, – Сейчас вспоминаю моменты, когда он был в твоем теле…, мне кажется, он постоянно пребывает в мыслях о тебе. Удивительно, что я не замечала раньше.

Я не мог понять, как она могла заметить это теперь. Одно дело заметить влюбленность между двумя людьми, когда видишь их вместе, но я с Санрайз никогда не встречался…, не считая странных снов и фантазий, о который Вероника точно знать не могла. Без подсказки она не могла догадаться о моих чувствах, в этом я был уверен почти наверняка.

– Не удивительно, ведь он оказывается в моем теле, – Напомнил я.

Вероника пожала плечами:

– Это да, и я уверена, что он изучил его вдоль и поперек.

Я ощутил, как запылали щеки.

– Парень он явно скромный и не решился на эксперименты с мужиками, но сам…, сам наверняка воспользовался подвернувшейся оказией.

– Ты считаешь это все, о чем он мог думать, оказавшись в чужом теле…, в чужом мире?! – Едва сдерживая злость, выпалил я.

Вероника снова пригубила вино и повела плечом:

– Не сразу наверно. Но вот сейчас мы с тобой сидим у бассейна, попиваем вино…, я попиваю, ладно…, обстановка вполне себе мирная, чтобы развлечь себя.

– Ты притащила меня сюда, чтобы развлечься? – Не сообразил я.

Вероника закатила глаза:

– Я к тому, что у Димки тоже могло найтись подходящее время, чтобы изучить тебя изнутри и снаружи.

Я чувствовал, как от волнения колотится сердце в груди, но не мог найти нужных слов, чтобы закрыть эту тему.

– Ну он, по крайней мере, не лишил тебя невинности с Рыжиком, – Растянула губы в улыбке Вероника.

Мне хотелось врезать ей и, похоже, она прочла это в моих глазах:

– Ладно, извини, это было лишнее. Мне нельзя больше пить.

Вероника уставилась на бутылку и, вздохнув, снова приложилась к горлышку.

– Я не хочу об этом говорить! – Запоздало огрызнулся я.

– Хорошо. Тогда к черту вино и этот разговор!

Размахнувшись, Вероника швырнула бутылку в стену. Брызнули осколки и остатки вина, а девушка поднялась на ноги, беспечно вытянувшись стрункой и весело предложив:

– Пойдем купаться!

Я чуть покачал головой, опустив глаза. Нужно просто спросить ее о секрете и свалить отсюда. Искупаюсь потом, когда останусь один.

– Стесняешься меня, или предпочитаешь компанию парней? – Вскинув бровь спросила Вероника, небрежно стянув рубашку.

Я нервно сглотнул, заметив аккуратную симпатичной формы грудь с острыми розовыми сосками.

– Я предпочитаю одиночество, – Ощущая жар на щеках, ответил я, отвернувшись.

– Ты