документы, или не желать отчитываться за каждый шаг своей жизни, должно быть преступлением. И герцог позволяет — если они найдут кого-нибудь без документов — забрать у него все, что пожелают. Даже их жизни. Так им платят. О, герцог им немного платит, но именно так он поддерживает их энтузиазм. Если у тебя нет документов, ты игрушка для патруля.

— Жадные. — Ки произнесла это слово ровным голосом. Она посмотрела на Козла. — Ты знал это?

Мальчик небрежно пожал плечами. — Это всем известно.

— И ты все равно отправил их за тамшинами, — в ее голосе слышалось недоверие.

— Это всего лишь тамшины! — горячо запротестовал он, в то время как Уиллоу вмешалась:

— Ты бы предпочла, чтобы они взяли меня?

— Я бы предпочла, чтобы у них никого не было. Я бы предпочла никогда не слышать о вашем герцоге Лаверанском, — она отвернулась и подобрала помятый чайник, осмотрела его, чтобы убедиться, что он все еще выдерживает воду. Мгновение Вандиен наблюдал за ней, затем взял Уиллоу за плечи и мягко отодвинул ее от себя, чтобы подойти к затоптанным одеялам. Он осторожно наклонился, прижимая руку к ноющим ребрам. Он поднял одеяло и встряхнул его.

— Это можно починить, — сказал он и начал складывать его.

— Большинство вещей таковы, — согласилась Ки. — Но не все.

Он понял, что она имела в виду.

— Они молоды, они оба. Об этом легко забыть.

— Особенно когда тебя из-за этого чуть не убивают. Вандиен, у меня на душе тяжелое предчувствие. Не к добру это все.

Он медленно кивнул.

— Этот герцог Лаверанский… Кажется, это неподходящее место для таких, как мы, не так ли?

— Моя мать была чистокровной ромнийкой, даже если Эйтан не был. Это написано у меня на лице. Следующий патруль будет не так легко обмануть.

Он вздохнул.

— Может, и нет. Что ты хочешь сделать? Отвезти Уиллоу и Козла обратно в Кедди, вернуть деньги и убраться подальше от Лаврана и его герцога?

— И куда идти? — она расправила плечи, взяла у него одеяло. — Нет. Мы поедем дальше. Патрулей не может быть много, иначе тамшинов не было бы вообще. Возможно, мы больше не встретимся. А если встретимся… что ж, тамшины выживают. Мы тоже.

— Может быть, — сказал он. Он коснулся ее, но она отстранилась, слишком расстроенная, чтобы поделиться своими страхами. Он вздохнул и отпустил ее. Все еще держась за ребра, он обернулся и увидел, что Уиллоу и Козел уставились на них. Пристальный взгляд внезапно разозлил его.

— Разве вы не видите, что есть работа? — требовательно спросил он. — Уиллоу, сходи в фургон и приготовь нам что-нибудь поесть. Козел, приберись в лагере. Я иду за лошадьми. Чем скорее мы отправимся в путь, тем лучше.

Лица обоих молодых людей затуманились от возмущения, но они неохотно приступили к своим обязанностям. Вандиен проигнорировал их, взял мешок с зерном и пошел за упряжкой. Сигмунд перестал щипать траву и поднял свою огромную голову, как только появился Вандиен. Сигурд только повернул свое тело так, чтобы его широкий зад был обращен к нему. Вандиена было не обмануть. Он встряхнул мешок с зерном один раз. Сигмунд нетерпеливо подошел, ткнувшись мордой в плечо Вандиена, и Сигурд неохотно поплелся за ним.

В фургоне уже разгорелась новая ссора. Лицо Уиллоу порозовело, в то время как Козел светился удовлетворением. Ки стоял между ними, уперев кулаки в бедра.

— Сиденье фургона вмещает трех человек. Кто-то должен ехать внутри. Вот и все. Вы двое разберитесь.

Вандиен обошел группу, направляя лошадей в их сторону. Ки повернулась спиной к Уиллоу, когда та возмущенно воскликнула:

— Но почему я должна целый день ехать в душном старом фургоне? Почему мы не можем ехать по очереди, или Козел не может идти рядом с фургоном, или что-то в этом роде?

— Мой отец заплатил за то, чтобы я путешествовал с комфортом, — в то же время говорил Козел.

Вандиен раздавал зерно лошадям, пока Ки прилаживала тяжелую упряжь на место.

— Может быть, — тихо сказал Вандиен, — мы могли бы посадить их обоих в фургон и закрыть дверь, чтобы нам не приходилось их слушать.

— Почему-то мне кажется, что мы все равно их услышим. — Ки затянула последний ремень. — Но я знаю кое-кого, кому лучше ехать внутри. Ты.

— Я?

— Да. Ты выглядишь позеленевшим. Сильно болит?

— Достаточно, чтобы меня стошнило, но я знаю, что это было бы еще больнее.

Ки начала смеяться, но резко оборвала смех. Он знал, о чем она думает.

— Мы ни черта не могли для них сделать. Лошади рустеров в два раза быстрее Сигурда и Сигмунда. И даже если бы ты могла предупредить их, где бы они могли спрятаться? Не позволяй этому отравить тебя.

Ки покачала головой, не глядя на него. Он положил руку ей на плечо и оперся на нее, пока они шли к двери фургона.

Козел прочно сидел на сиденье фургона. Уиллоу сердито посмотрела на него. Ни Вандиен, ни Ки не произнесли ни слова, когда проходили мимо.

— Это нечестно! — внезапно выпалила Уиллоу, а затем замолчала, наблюдая, как Вандиен медленно взбирается на подножку фургона и забирается внутрь. — Он собирается ехать там? — внезапно спросила она.

— Да, — признала Ки. — Так что, я полагаю, вы оба можете ехать впереди со мной. Я сяду посередине, чтобы вам не приходилось смотреть друг на друга.

— Нет. Думаю, я составлю компанию Вандиену.

Внезапная капитуляция Уиллоу поразила Ки, но это было и облегчением. Идея провести день, сидя между двумя ссорящимися детьми, не была приятной. Но, забираясь в фургон, она подумала, что провести день наедине с Козлом — не лучшая альтернатива. Он уже держал поводья.

— Теперь я правлю, хорошо? — сказал он, когда она села рядом с ним.

— Нет. — Ки вырвала поводья у него из рук и сняла тормоз. Она тряхнула поводьями, и серые пошли. Фургон съехал с покрытой дерном обочины обратно на дорожное полотно. После весенней тени солнце светило очень ярко. Ки, прищурившись, посмотрела на длинную, пустую дорогу.

После долгого пути по скучной прерии Козел внезапно спросил:

— Ты что, так разозлилась, что не собираешься разговаривать со мной весь день?

Ки обдумала это.

— Возможно.

— Из-за тамшинов?

—