– Помолвка?

– Кеол погиб, а вместе с ним и его предложение. Хочется верить, что Нартагойн еще жив, но если и так, ваше сердце уже занято, верно?

Что там решил Кеол или Нартагойн, меня не волновало, но в жены я к ним не метила. Похоже герцогу надоело ходить вокруг да около, а может вино развязало ему язык, но очевидно он ждал, что я признаюсь в своих чувствах к Салиму. Я молчала, все так же глядя сквозь лес.

– Прошу простить мою бестактность. Вам должно быть не просто сейчас.

– Нам всем не просто.

– Я догадываюсь, что Кеол не мог рассчитывать на взаимность с вашей стороны. К девушке вроде вас нужен совсем иной подход…

– Какой же?

Я все так же не смотрела на герцога, в тайне надеясь, что он отстанет от меня.

– Вероятно такой, какой сумел найти Наматхан.

Я повернулась к Слидгарту, застав на его лице лишь скромную улыбку

– Что вам нужно от меня?

– Я…, – Слидгарт растерялся, заметив бессильный гнев и обиду в моих глазах.

Мне не хотелось демонстрировать хоть какие-то чувства перед этим скользким и мерзким человеком, но глаза предательски щипало. Мне хотелось побыть наедине с собой, с собственными мыслями. Мне хотелось снова оказаться в объятиях Салима! А герцог будто вонзил нож мне в сердце и с улыбкой садиста проворачивал лезвие.

– Это должно быть вино. Простите меня.

– Нет! – Кратко ответила я и направилась в свою комнату.

– Санрайз!

Дарлис окликнул меня, но я только прибавила шаг и буквально ворвавшись в комнату тут же заперла дверь, прижавшись к ней спиной.

Сердце заходилось в дикой пляске, а я не могла успокоиться. Я невероятно быстро привыкла к тому, что рядом был человек, которому я могла излить душу, который не судил, не спорил, только слушал и понимал меня всей душой. Мне не потребовалось много времени, чтобы выбросить из головы навязчивого Слидгарта, но я не могла перестать думать о Салиме. Он не пришел… Уже должен был, но его не было. Я словно осталась совсем одна. В тот момент, когда мы стали близки с Наматханом, все остальные мои спутники будто отдалились и теперь мне не с кем было поговорить, а желание, к собственному удивлению у меня было. Просто не было того самого, кому я могла довериться во всем. Или был? Кто-то, готовый выслушать и понять, разделить мои тревоги и унять их. Повинуясь какому-то порыву, я оглядела скромно, но со вкусом обставленную эльфийской мебелью комнату и довольно быстро отыскала пергамент и чернила. Казалось столько времени прошло с тех пор, как я писала о прожитом дне и его событиях. Я села за маленький столик и нашла в его ящике вычурное перо и чернила, вывела первое слово. Сперва я думала, что по привычке пишу Диме и возможно мне действительно стоило написать ему, раз он выжил, но уже через пару строк мой адресат перестал иметь для меня значение. Я просто говорила с кем-то, изливала чувства на равнодушную бумагу, потому что не могла их больше удерживать в себе. Впервые я испытывала не поддельную жалость к самой себе и ненавидела себя за это! Строчки стали резкими, фразы обрывистыми и вслед за тревогой, на пергамент пролилась злость, обида на обстоятельства, на проклятого некроманта, на упрямца Салима и по привычке на Диму, хотя он теперь совсем не вызывал во мне злости. Уже после двух исписанных страниц я вдруг осознала, что именно он мог быть для меня сейчас подходящим собеседником. Он один по воле случая оказался самым близкими для меня человеком после Салима. Прежде я не думала об этом, но теперь явственно ощущала, как пустоту от того, что Наматхан не пришел, как обещал. Хотела бы я, чтобы Дима снова оказался здесь, в моем теле? Безусловно нет! Но что бы он был рядом…

– Проклятье! – Выдохнула я, отложив перо и устало потерев глаза.

Мне просто нужен собеседник, который знает меня и поймет. Я снова взялась за перо и помедлив немного обратилась к тому, кто, надеюсь, никогда не сможет прочесть это письмо.

Глава 6

Меня внезапно окутало тепло, словно я провалился в него. Я ощутил падение, как бывает, когда пропускаешь ступеньку на лестнице или подаешь во сне. Вот только минуту назад я садился в автобус и даже не думал спать. На какое-то мгновение я решил, что меня хватил удар или инсульт подкрался незаметно: вокруг сгустились сумерки, и я уже не стоял, а лежал, ощущая озноб от резкой смены температуры. Далеко не сразу я ощутил одеяло на себе, а как прочувствовал пятой точкой мягкую постель, так в отчаянии решил, что снова оказался в больнице. Но нет… Казалось, я всего лишь моргнул, окунаясь в неожиданные ощущения и вот теперь, когда глаза снова открылись и привыкли к сумраку, я различил украшенные резьбой стены, тонкой работы мебель, словно из виллы где-нибудь на Мальдивах. Все в листьях, цветах и преисполнено какого-то внутреннего свечение. Одним словом, них…я не похоже на автобус номер пятьдесят три!

– Бл…ть, – С трудом выдохнул я мелодичным девичьим голосом.

Этот переход был хуже похмелья. Я щурился, оглядывая неизвестную мне комнату. Щурился не от света, которого почти не было, а от обстановки, безжалостно убеждающей меня в том, что я снова в игре. Лежу под одеялом как в тот самый первый раз и…, приподняв край одеяла, я как в прошлом, уставился на тело Санрайз. В этот раз она, правда, была одета в знакомую легкую броню, будто провалилась в сон не заметно для себя. Хотя, скорее всего, замерзла, поскольку в комнате было довольно прохладно. Опустив одеяло, я откинулся на подушку (такую же вычурную, как и все вокруг). Черт, может я поскользнулся и еб…лся башкой об лед? Нет. К чему такие сложности, если очевидно, что ритуал провалился. Салим всего лишь бот, и не мог изгнать меня из моего аватара. Каковы были шансы, что он меня вытащит? Почти никаких… Салим! Едва не подскочив, я повернулся направо, и какое-то время пытался разглядеть в сумраке под одеялом любовника Санрайз. Я даже похлопал рукой по одеялу, как будто Салим был крошечным засранцем, ловко прячущимся в пододеяльнике. Ничего… Хоть какой-то повод для радости, учитывая мое прошлое пробуждение под этим слащавым мачо в тот самый момент, когда