возразил Люк. — Я даже представить себе не могу, какое количество людей угнано из Инляндии и Блакории на Лортах. Уверен, что речь идет минимум о десятках тысяч.

— Север и Юг Рудлога тоже пострадали, — поделилась Василина, — и мы тоже пока даже примерно не представляем, о каких объемах угнанных речь. Хорошо, если это десятки, а не сотни тысяч. Но можно ли доверять этому Ренх-сату? Признаться, я понимаю позицию герцога Таммингтона: мне довелось общаться с одним из генералов, — тут почти все посмотрели на королеву Рудлога с любопытством, и она добавила, — за пару минут до его смерти.

В воздухе повисло понимание.

— И я поняла, что эти люди — крайне ограничены и фанатичны. Также почти у всех у нас есть высокопоставленные плененные командиры Лортаха и мы имеем представление об их уровне цивилизованности. Согласитесь, они не представляются договороспособными.

— Но если нажать на нужные кнопки, информацию дают с охотой, — небрежно добавил Бермонт. — И уважают силу. У нас много пленных распределены по линдам, и бароны докладывают, что они работают с охотой, довольно подобострастны к тому, кого считают выше себя по иерархии. Язык знают лишь их аристократы, но и простые солдаты стараются учить. К кому-то из баронов уже подходили с просьбой принять на службу и поклялись отработать виру за нападение на страну.

— Как у них все просто, — в голосе Василины звучала горечь и ярость. — И ты согласишься, Демьян?

— У нас принято, что победитель в войне двух линдморов забирал себе его дом и жену и детей и весь линд, — пожал плечами Бермонт. — И вира за обиду тоже принята. Поэтому оставлю это на усмотрение линдморов. Думаю, все на это пойдут. Кто же откажется усилить клан слугами, не имеющими права свободы?

Василина покачала головой.

— Я у себя пленных не оставлю, — коротко сказала она. — Но и отдавать всех этому… Ренх-сату, усиливая его, не хочу.

— Отдайте их мне, — вмешался в разговор бог, про которого почти забыли, так молчалив он был все это время. — Мне нужно будет строить страну на пустом континенте. Там они будут безопасны для вас и полезны для меня. Им будет запрещено поклоняться своим богам, они принесут клятвы служить нам, богам этого мира.

Василина задумалась.

— Мне не нравится эта идея, Великий, — сдержанно сказала она, и Люк мысленно присвистнул: от внешне мягкой Василины, которая вечно была прикрыта Байдеком, он не ожидал спора с богом. Но, видимо, красная кровь и здесь давала о себе знать. — Мне не нравится мысль о том, что тем, кто пришел завоевывать и разрушать нашу землю, порабощать наших людей, мы эту землю даем. Но и чрезмерно усиливать вражеского генерала я не хочу, особенно учитывая его близость к порталу. Тебе я верю, ему нет. Я поддержу тебя, — она посмотрела на Жреца, голос ее дрогнул, и Люк вдруг понял, что она все-таки боится, но отступить не может, — но прошу и тебя, когда придет время, поддержать меня.

И она не отвела взгляда, словно пытаясь сообщить Ворону о чем-то. Тот глядел на нее очень по-отечески. Улыбнулся. И кивнул.

— Мое слово, дочь брата моего, — сказал он и королева будто выдохнула.

— Великий, — почтительно заговорил император, и опять в его тоне прозвучали бюрократические нотки. — Если ты переселишь на Туну несколько сотен тысяч… да даже несколько десятков тысяч иномирян, они смогут из страха перед тобой под управлением знающих людей построить тебе дороги, дома и города, тем более если рано или поздно к материку причалит Тидусс. Но они не построят цивилизацию. Для цивилизации нужно воспроизводящееся население. Ни одна женщина Туры даже за большие деньги не пойдет в жены к этим варварам, зная об их отношении к женщинам. Даже самые бедные женщины из Тидусса.

— Ты прав, сын моего брата, — ответил Ворон задумчиво. — Но это дело будущего. В наше время, обычно, чтобы заселить остров или шахтерский городок, присылали из тюрем преступниц, но я верно понимаю, что сейчас это невозможно?

— Преступницы тоже имеют права, — твердо ответила Владычица Ангелина.

— И Матушка будет недовольна, — добавил Нории.

Вдалеке словно сердито и предупреждающе крикнула чайка. Очень большая чайка, судя по тому, что всех пробрало дрожью, а в окна прыснуло дождем.

— Ты прав, сын брата и сестры моих, — качнул головой Ворон и вновь улыбнулся. — Что же, возможно, придется договариваться с этим Ренх-сатом о переселении сюда женщин их мира. Добровольном переселении, — добавил он куда-то в потолок, словно услышал чье-то мысленное несогласие. — И я обещаю установить законы, по которым за любое насилие в адрес женщины будет суровая кара.

Дождик, только что закрывший стекла водой, прошел, как и не было его, и вновь засияло солнце.

— Все сводится к тому, что с врагом придется договариваться, — вступил в разговор Нории. — Я был среди врагов и увидел, что это такие же люди, как мы, дети своей эпохи и своих законов. Но и у них есть то, что им дорого. Насколько можно верить этому Ренх-сату, Люк? Есть ли что-то, чем мы можем заставить его быть верными слову?

— Верить я ему бы не стал, — признался Люк. — И слабых мест его не знаю, кроме того, что понятно, что он сейчас уязвим и нуждается в помощи. Однако работать с ним необходимо. Конечно, я не могу обеспечить его требования — он требует силы, а у меня нет сил. Это должны решить вы. Я бы рассмотрел вопрос, как нам обеспечить его лояльность и помощь в возвращении заложников. Если, конечно, портал не закроется в скором времени — тогда все наши решения бессмысленны.

Мысль о том, что портал может схлопнуться, оказалась для присутствующих свежей. Все посмотрели на Вечного Ворона. И Василина спросила:

— Великий, раз уж ты среди нас, скажи, почему этот портал не закрылся? Алина, моя сестра, говорила, что связь между планетами удерживалась потому, что ты был там, а сердце твое оставалось здесь. Но ты сейчас на Туре. Чего нам ждать? Закроется ли портал через несколько дней или вообще не закроется? И если не закроется, то почему?

— Три причины, дочь брата моего, — ответил жрец. — Любая связь слегка меняет взаимодействие объектов, а между Турой и Лортахом две тысячи лет была связь моей силой, да так, что время синхронизировалось. Но кроме того сыграл свою роль редчайший металл, который старые боги использовали для связи планет. Он стал вторым мостом укрепления связи. И третья причина, основная. Триединый обернулся и запечатлел связь между Турой и Лортахом как она есть. И она стала свойством планет.

— То есть миры