составило труда. Особенно после того, как подписал официальный отказ от участия в обязательном брачном отборе для аристократов, к которому прилагался ещё один документ – отказ от любых прав на Винтертэйл, если в течение десяти лет у него не родится наследник с сильным даром.

Наверное, Доротея думала, что если избавится от Розанны быстро, то успеет уговорить брата отозвать отказ, ведь в противном случае Винтертэйл и Даниэлю не достанется, вот и потеряла бдительность, не заметив слежки.

В итоге всё сложилось удачно. Винсент организовал присутствие незамеченных сестрой свидетелей, девушка, изображавшая Розанну, отделалась небольшой травмой и испугом, но получила хорошее вознаграждение. Сестру увезли вызванные дознаватели. Она не сопротивлялась и признала вину, однако перед судом предстать уже не сможет – приняла яд и скончалась сразу после допроса.

И снова ему пришлось приложить массу усилий и потратить немало средств, чтобы избежать полоскания их фамилии в прессе. Зачем посторонним людям знать, что происходит в Винтертэйле? Достаточно того, что с Эжении будет снято обвинение в убийстве его жены. Почему-то он ощущал вину за случившееся с ней.

Радовало одно – Даниэль был не в курсе планов матери и не искал ей оправданий. Но характером он всё же пошёл в неё. Винсент теперь винил себя в том, что не уделял племяннику достаточно внимания, не интересовался его воспитанием, вот и выросло, что выросло. В ближайшее время он решил перевести парня в военную академию. Может, хоть там его научат дисциплине и достоинству.

Всё закончилось, но какой ценой? На душе было паршиво и муторно. Невесёлые мысли развеял звонкий собачий лай. Паулинер и не заметил, как в комнате появился его старый охотничий пёс Рауль в сопровождении питомицы Розанны, и усмехнулся. Эта вредная мелочь уже чувствовала себя хозяйкой в Винтертэйле, вот и сейчас требовательно тявкала, привлекая внимание, а Рауль, исполненный величественного достоинства, по-отечески снисходительно косился в её сторону. Быстро же они подружились. Обычно его четвероногий друг чужих собак не жаловал.

– Что, скучаешь по хозяйке? Я тоже, но тебе к ней пока нельзя. В лечебницу питомцев не пускают, а вот я, пожалуй, попробую прорваться.

Вообще-то, он собирался навестить девушку завтра, но просто не мог больше ждать, ведь когда блуждаешь в кромешной темноте, так хочется поскорее выйти к свету. Тем более что опасность в лице Доротеи никому больше не угрожала.

Вспомнив Розанну, Винсент невольно улыбнулся, и холод, сковавший душу, начал стремительно отступать. Эта удивительная, упрямая, хрупкая, но сильная духом девушка по-прежнему оставалась для него загадкой. Порой она вела себя как опытная охотница за состоятельными мужчинами, умело завлекая и отталкивая, чтобы разжечь интерес, но в тоже время её поведение никогда не было притворством.

Поначалу это злило и сбивало с толку. Как не злиться, если все мысли заняты одной дерзкой непочтительной девчонкой, постоянно его отталкивающей!

Чего он только не делал, чтобы выбросить её из головы! Тщетно пытался забыться с другими. Даже на воздействие приворотных средств проверку прошёл, потому что прежде ничего подобного не испытывал. Разумеется, результат был отрицательным. Это напрягало, но в тоже время её сопротивление вызывало азарт и мотивировало добиваться победы любой ценой.

Винсент даже не понял, когда именно всё кардинально изменилось и почему. Просто однажды обнаружил, что теперь желание защищать и оберегать Дикую Розу стало едва ли не сильнее желания обладать ею, а ещё хотелось постоянно видеть девушку, быть рядом с ней. Бороться с этим было уже бессмысленно, да и, честно говоря, не хотелось.

Рядом с Розанной он чувствовал себя по-настоящему живым, особенно когда она, пусть и неосознанно, демонстрировала, что его чувства взаимны. Вот и сейчас, стоило увидеть её, прижать к себе, как на душе стало легко и радостно, а все проблемы и неурядицы отступили, показавшись не такими уж значительными.

Даже тот факт, что она оказалась дочерью Ральфана не имел особого значения, потому что отзывать отказ от отбора и Винтертэйла Винсент в любом случае не собирался. И не только из-за Розаны. Этот замок, столетиями являющийся гордостью рода, в тоже время для многих поколений его предков стал тюрьмой с железными правилами, которые запрещалось нарушать. Возможно, сейчас пришла пора освободиться.

– Неужели это, правда, сделала ваша сестра? Мне так жаль! – с искренним сочувствием сжала его руку Розанна, услышав короткий пересказ последних событий. Неподдельное участие читалось и в её глазах.

– Мне тоже. Главное, что всё это теперь позади и тебе хотя бы с этой стороны ничего не угрожает.

Девушка нахмурилась и недоверчиво уточнила:

– Мне всё-таки кажется это немного странным. Почему Доротея решила, что между нами что-то есть?

– Потому что это очевидно, – усмехнулся Винсент, любуясь своей собеседницей. Бледная и похудевшая после отравления, она всё равно оставалась самой красивой и желанной. – Доротея слишком хорошо меня знала. На балу в академии она видела, как мы уединились в кабинете, а потом следила уже за тобой и с радостью объявила мне, что ты уехала с любовником.

– Это была иллюзия, – зачем-то начала оправдываться Розанна. – я бы так не поступила!

– Знаю. Со мной ещё могла бы, но Паулину свою точно бы не бросила, – улыбнулся Паулинер ещё шире.

– Как она поживает, кстати? – девушка невольно улыбнулась в ответ.

– Отлично. Эта вредина уже построила моих собак и в Винтертэйле чувствует себя как дома.

– Я её скоро заберу.

– Не нужно, лучше переезжай к нам, – совершенно серьёзно заявил Винсент, не отводя взгляда. Он давно уже так не волновался, и сейчас с трудом сохранял спокойствие.

– На одну ночь, чтобы избавиться от наваждения? – уколола словом эта дерзкая девчонка, напомнив предложение, которое он однажды сделал ей в ночном клубе. Как же сильно всё с тех пор изменилось, и особенного его отношение к Розанне.

– На всю жизнь! – ответил честно и совершенно серьёзно. – Можем по дороге заехать в храм и пожениться. Зачем откладывать, если любой день может оказаться последним?

Собеседница, явно шокированная и смущённая таким поворотом событий, мило покраснев, возразила:

– Я тоже об этом думала, но… мы же почти не знаем друг друга. Не слишком ли быстро? И вообще, кто-то обещал меня завоёвывать, а тут вдруг сразу в храм!

Она не переставала удивлять. Другая зубами бы вцепилась в такое предложение и потащила бы его к священному алтарю сейчас же, пока не успел передумать, а эту Дикую Розу, похоже, придётся завоёвывать всю жизнь. Что