что последние кадры вполне могли оказаться не то что бы подделкой… но вот наличие артефакта…

Снижение дистанционного аппарата в последнюю секунду на несколько десятков метров глубже непреодолимого ранее рубежа. Как следствие – выход его под верхний слой атмосферы, в предполагаемую зону тучевого скопления. А там – интенсивная электрическая активность, рождающая молнии колоссальных размеров. Близкая вспышка молнии вполне могла стать причиной подобного изображения. Что уж говорить о том, что эти кадры были выполнены в момент агонии аппарата. Стоит ли вообще брать их в расчет?

Спор решено было прекратить на самом верху. Созданное в экстренном порядке Министерство внешних связей, руководствуясь постановлением Верховного совета, приказало направить к Сатурну пилотируемый аппарат. В задачи экипажа входили: непосредственно подлет к Сатурну в районе Северного полюса, проход через зону гексагона и попытка проникновения в нижние слои атмосферы. А также поиск объекта, предположительно искусственно происхождения и, при его обнаружении, визуальное исследование на максимально близкой дистанции.

Здесь было сразу два неоспоримых преимущества. Как упоминалось выше, решалась давняя проблема с невероятно мощным магнитным полем планеты. Атмосфера содержала огромное количество магнитного водорода, что, вкупе с появлением нового источника энергии, делало любое проникновение технических средств в зону магнитосферы весьма проблематичным. До сегодняшнего дня все дистанционно управляемые аппараты выходили из строя, главным образом, вследствие повреждения чувствительной электронной начинки. Инженерами конструкторских бюро поднимался вопрос об усилении внешней экранированной защиты, и это предложение могло бы стать ключевым в решении вопроса, если бы не одно обстоятельство. Тоже ключевое, между прочим. Увеличение толщины защиты автоматически сводило на нет прием входящих сигналов. Одним словом, дистанционно управляемый аппарат переставал быть, собственно говоря, управляемым. Отправка же к Сатурну управляемого экипажем корабля позволяло увеличить внешнюю защиту. О том, что управление корабля живым человеком давало целый ряд преимуществ, можно было не говорить. Единственной проблемой оставался высокий риск гибели космолетчика.

Но пришедшие по распределению два крайних выпуска были хороши: смелые, отчаянные, решительные. Не боящиеся брать на себя ответственность и рисковать жизнью. С четким осознанием того, что риск – не какое-то абстрактное слово.

Смелые и решительные. Все как на подбор… богатыри, мать вашу!

Федотов восстановил управление и попытался развернуть машину. Тщетно: поток ветра не стихал. Его относило все дальше на восток, в противоположную сторону от точки проникновения. И все дальше от предполагаемой зоны поиска!

– Связь появилась?

– Никак нет! – Дежурный диспетчер зоны полетов, не снимая наушников, повернулся к Пешеходову, заместителю председателя комитета. – Третий час пошел, Сергей Николаевич.

– Знаю. – Пешеходов оперся кулаками о стол. – Ты предложить что-то хочешь? – спросил он у Головни, начальника отдела распределения полетов. – Если так, то предлагай. Впустую все могут говорить. Конкретики не вижу. Не дал мне отговорить мальчишку! Приказ, мол, самого Верховного совета…

– Но ведь приказ же. – Натан Иванович Головня развел руками. – За промедление, сам же знаешь, по голове никто не погладит.

– Можно было повременить. Подготовить ответ с обоснованием и рекомендациями специалистов технического и инженерного отделов. Задержаться хотя бы на месяц. Сколько там эта хреновина болтается? Миллиард лет? Месяц без нас уж как-нибудь могла бы потерпеть!

– Месяц ничего бы не дал, – упрямо возразил Головня. – И два ничего бы не дали. Наверху правы.

– Мне с парнем-то что делать? Как его доставать оттуда?

– Не знаю.

Какое-то время они молчали. Наконец Пешеходов, вздохнув, нажал сенсорную кнопку местной связи. Через четыре длинных гудка на том конце связь подтвердили, и на экране появилось немолодое лицо с густыми, заметно седеющими усами.

– Отдел ЧС. Дежурный Кононков на связи.

– Приветствую, – кивнул Пешеходов. – Федотова ко мне. Срочно.

Впереди и слева по борту «Разведчика» беснующийся штормом атмосферный океан вновь разразился целой серией грозовых залпов.

По сетчатке глаз ударила близкая яркая вспышка. Федотов перевел режим прозрачности обзорного экрана на затемненный и увеличил интенсивность инфракрасного режима. Океан за бортом мгновенно окрасился рубиновыми тонами с ярко-красными плотными витками облаков, за которыми, подсвечивая последние, часто-часто зажигались разряды молний.

– Это вообще возможно? – Заместитель председателя комитета смотрел на спасателя.

– Трудно сказать, – пожал плечами ветеран. – Цикл только набирает обороты. Атмосферные изменения еще не вышли на пик. Формирование Большого пятна в самом начале.

– Знаю, что глупо. Знаю, что безрассудно, – кивнул Сергей Николаевич. – Если не пойдешь – пойму.

Федотов посмотрел на мониторы. На одном из них камера в инфракрасном спектре снимала участок формирования воздушного завихрения. Гигантское воронковидное образование медленно набирало скорость. Его клубящиеся края то и дело озарялись всполохами молний, зажигающихся глубоко внутри.

– Говорите, молодой совсем? – наконец спросил он.

Мозг еще не успел обработать полученную информацию, а мышцы уже выполнили слаженное действие. Федотов рванул штурвал в сторону. Рядом, на том самом месте, где он только что находился, атмосферу прошила гигантская молния. Сокрушительный треск, казалось, выбил все акустические системы «Разведчика». Электрический разряд невероятной силы буквально испепелил часть клубящегося грозового фронта. И только сейчас, следя за ним взглядом, Федотов заметил кувыркающееся в воздухе темное пятно потерявшегося корабля. А руки уже вновь действовали, коротким щелчком посылая вперед контактные атравматические гарпуны для захвата цели. Возвратный сигнал датчиков возвестил о надежном стыке, и спасатель мгновенно подал всю имеющуюся энергию на хвостовые двигатели, стараясь начать смещение в сторону периферии атмосферы.

Однако вместо этого «Разведчика» стало медленно, но неотвратимо тянуть назад, в сторону переставшего кувыркаться кораблика, который, будучи без управления, стал смещаться, затягиваемый в формирующийся рядом новый атмосферный клубок багрового ужаса. В неверном блеске очередного электрического разряда Федотову на секунду померещилось очертание змеиного черепа, разевающего клыкастую пасть.

Федотов активировал резервные источники энергии. Включил турбинные подкрыльные двигатели, прекрасно понимая, что эти малышки, использующиеся только для короткого ускорения или маневров, вряд ли помогут ему. Но надо же делать хоть что-то!

Держащийся на сцепке неуправляемый кораблик уже начал скрываться в клубящемся вихре.

Спасатель зарычал, всем весом наваливаясь на штурвал корабля, словно его сила могла разогнать «Разведчика» еще чуть-чуть… На ту толику, которая будет решающей в этой борьбе, позволит взять вверх тандему машины и человека над враждебной, неприступной стихией. Хотя бы в этом одном бою.

В плече что-то хрустнуло, и резкая боль полоснула до самой поясницы. Федотов охнул от боли, осел. Порванная от напряжения жила выбила его из борьбы. Что-то длинное и гибкое пронеслось мимо обзорного экрана: одно из креплений на гарпуне не выдержало перегрузки. «Разведчика» развернуло в сторону.

«Ну, вот и все, ребята! – пронеслась шальная мысль. – Не поминайте лихом».

Справа, обгоняя корабль Федотова, из клубящегося месива вынырнул еще один корабль класса «Разведчик». Четким выстрелом всадил свои