выселяли. Андрею не пришлось уговаривать маму заехать в книжный, она сама туда хотела и утащила мальчишек, явно игнорируя звонки супруга. «Я сам напишу папе и все объясню», – сказал Андрей. Они не стали уволакивать неразобранную коробку, хотя я отчаянно делал вид, что занят мытьем посуды и очень на это рассчитывал. Но, как всегда бывает в поисках, энтузиазм пропадает, если его не подкреплять реальными находками.

Я тоже не бросился писать новый отчет, рассказывая про наши догадки. В конце концов, согласно графику и договору, у меня была в запасе еще целая неделя.

Когда на следующий день меня разбудила горлица, оравшая так, будто у нее попугаи угнали машину и отобрали гнездо, я сильно удивился. Из кухни не доносился запах омлета, который готовила Ясмина. Мальчишки не грохотали на балконе. Я предложил на завтрак горлице остатки того блюда, которое так понравилось Лее, но та от запаха, кажется, упала в обморок. Орать, во всяком случае, перестала. Попугаи тоже улетели.

На следующий день я снова был один. Мне пришлось дойти до супермаркета и купить готовую пиццу – поставки от Жана и бабули прекратились. Я несколько раз проверил телефон – мама Андрея ничего не писала по поводу следующего урока. Я хотел заняться распаковкой коробок, но отвлекался на сериал, пытался вернуться к диплому, который должен был сдать через полгода. Но ничего не получалось. Все время думал о мальчишках, Лее, Жане и бабуле. Мне их отчаянно не хватало. Я и представить себе не мог, что смогу настолько сильно привязаться к чужим людям.

Когда утром еще через день меня разбудил звонок в дверь, я давно не спал. Проснулся в шесть утра и больше не смог уснуть. Яичница подгорела, хлеб давно зачерствел. Я выглядывал Мустафу во дворе, но он тоже будто исчез, как и Ясмина – от их двери не доносилось ни звука. Несколько раз я собирался постучать, но так и не решился побеспокоить. В конце концов, они всего лишь соседи. Вдруг тоже решили больше не навязываться и соблюдать дистанцию.

– Умираю, налей мне кофе! – на пороге появилась Лея, которую я обнял от переизбытка чувств. Настолько рад был ее видеть спустя два дня одиночества. – Ты заболел?

– Нет, просто… хорошо, что вы, то есть ты, пришла, – сказал я.

– Все сошли с ума. Абсолютно все, – объявила возмущенно Лея. – Жан запрещает мне пить кофе. Он где-то прочел, что кофе вреден для беременных, и уничтожил все мои запасы! Можно мне полчашки?

– Для беременных не вредно то, чего они хотят, – заметил я.

– Ооо! Почему ты не отец моего ребенка? – воскликнула Лея, делая большой глоток.

– Что ты сказала? Он отец твоего ребенка? – в дверь вломился Жан.

– Ты за мной следил? – закричала Лея.

– Конечно! Или я не должен знать, куда ты отправилась с утра пораньше? К своему любовнику! – кричал Жан.

– Господи, как я по вам скучал! – не сдержавшись, воскликнул я и обнял Жана.

– Мальчик заболел? – уточнил Жан.

Все знали, что я не люблю традиционные французские поцелуи и итальянские объятия по любому поводу.

– Бедный мальчик, его в детстве совсем не обнимали, – всякий раз сокрушалась бабуля, хотя именно ей я позволял себя обнять.

Это правда. Многие из поколения моих родителей считали, что мальчикам не нужны «телячьи нежности». А я искренне завидовал своему однокласснику Мишке, которого до второго класса в школу провожали мама или бабушка и не отпускали, пока не поцелуют и не обнимут. Мишка отчаянно страдал и старался побыстрее вырваться. Я бы не вырывался.

– Мне кажется, да. Он и меня обнимал, – ответила Лея, наслаждаясь кофе.

– Зачем он тебя обнимал? – воскликнул Жан. – Ты пьешь кофе?

– Ты сначала определись, по какому поводу больше волнуешься, – хмыкнула Лея. – Саул говорит, что нельзя отказывать беременным в их желаниях. А я умираю, как хочу кофе! Который ты выбросил! Как ты мог выбросить МОЙ кофе?

– Дорогая, я прочел книгу, и там не рекомендуют… – признался Жан.

– Ты посоветовал ему книгу? – Лея готова была меня придушить. – А ты с чего вдруг начал читать?

– Это очень интересно, – Жан говорил так, будто признавался в пороке.

– Так, нам пора ехать, – заявила Лея.

– Куда? – перепугался Жан. – У меня же работа, ты знаешь.

– А я тебя и не звала! Я за Саулом приехала. Он со мной поедет, – объявила Лея.

– Куда? – перепугался уже я.

– Как куда? В церковь, конечно же! – ответила Лея таким тоном, будто я сморозил глупость. Я посмотрел на Жана, тот пожал плечами. Мол, ты больше разбираешься в беременных, вот и разбирайся.

– Лея, я не католик, ты же знаешь, вообще некрещеный, – напомнил я.

– Ты не говорил, что некрещеный! – обрадовалась Лея. – Значит, точно сможешь стать крестным моего ребенка!

– Лея, я не принадлежу ни к какой конфессии. Как я могу стать крестным? – не понял я.

– Но в церковь-то ты зайти сможешь? – пожала плечами Лея. – Поехали. Мне еще в офис сегодня нужно вернуться.

Я посмотрел на Жана. Тот пожал плечами. Мол, он ничего не может поделать. Я вздохнул и взял рюкзак.

– Лея, прости, а можно помедленнее? Мне нехорошо, – попросил я.

Мы ехали в соседний городок, к которому вела бесконечная дорога. Серпантин. Лея, вместо того чтобы быть осторожной, как положено беременной женщине, закладывала такие виражи, что у меня сердце замирало. Впрочем, серпантины я никогда не любил. Старался закрыть глаза и справиться с подступающей тошнотой.

– Ты посмотри, какая красота! – Лея, кажется, специально прижималась поближе к обрыву, давая мне возможность насладиться видом.

– Ага, очень. Только немного помедленнее. Или ты останешься без крестного, – умолял я.

– Это удивительная церковь. Меня в ней крестили. Я хотела там венчаться с Жаном, но он отказался. Говорил, что не потащит туда всех родственников. Моя бабушка, кажется, двоюродная, жила в этом городке. Мы ее иногда навещали, и я обожала те улицы. Несколько раз терялась, и все бегали меня искать. Там много мест, где можно спрятаться. Сейчас уже есть даже ресторан со звездами Мишлен, а тогда только маленькие семейные кафе. Невероятные виды на горы. Мне хотелось встать на стену и броситься вниз, в эту красоту.

– Думаю, твои родственники были не в восторге, – заметил я.

– Да, когда меня в очередной раз сняли со стены – я стояла, раскинув руки, – к бабушке больше не возили. От греха подальше. Но когда я получила права и села за руль, часто туда приезжала, чтобы привести мысли в порядок или, наоборот, ни о чем не думать. Кому что больше подходит. Сейчас в городке много туристов,