— Это как раз англичане отмочили, правда, там не кусок хлеба был, а… Впрочем, это лишнее будет, пусть останется анекдотом, без ненужных подробностей.

Семён Аркадьевич на секунду задумался, потом словно спохватился:

— Ах, да, чуть не забыл! Я же вас ещё с новым званием не поздравил!

Почему-то на какой-то момент почувствовал себя самозванцем, но поблагодарил, как ни в чём не бывало, а там и «отпустило». Секретарь Государя тем временем продолжил:

— Кстати, а почему не штабс-капитан? Классный чин по должности позволял же?

— Решили не наглеть и соблюдать не только букву, но и, по возможности, дух закона.

— Это вы хорошо решили, правильно — в смысле, проделать эту операцию. Вы знаете, что за прошлый месяц коменданту Могилёвского гарнизона дважды приходило предписание о «возвращении на действительную службу» некоего техник-прапорщика Рысюхина?

— Нет, откуда⁈

— Действительно, откуда бы… На что комендант отсылал бумагу назад, с пометкой, что, дескать, таковой в списках не значится. Вы же помимо нового звания сделали так, что оно прошло по Минскому гарнизону, что ещё больше всё запутало для заинтересованных лиц. А два предписания — это не одно, это как минимум вчетверо проще отследить, но, опять же — не будем о лишнем. Да, наши интересанты настолько удивились, или разозлились, что запрос прислали, с требованием разъяснений — мол, что значит, «не значится»? Это они молодцы, поскольку адрес для ответа дали. Пусть адресом был штаб одного из округов, но посмотреть, кто бумажку взял и кому отдал — это дело техники, хе-хе. Нам этот ответ очень помог, а вот интересантам — не очень, поскольку там было написано только, что «выбыл по месту постоянной службы». Согласитесь, ясности это не добавило! А убытие в распоряжение Отдельного Корпуса, равно как и в распоряжение СИБ, подробностей никогда не содержит, да.

— Соглашусь. А зачем я им понадобился, если не секрет? Неужели решили прибить где-нибудь⁈

— Ну, это вряд ли! Особенно после того, как «образцы» добыли. Похоже, хотели через вас официальный отчёт получить для копирования и изучения, а в идеале ещё подпоить и уговорить патенты передать подставному лицу.

Хоть Прокречетов и проговаривал всё это как гипотетическую возможность, и интонацию имел соответствующую, но вот выражение лица говорило о том, что ни о каких предположениях и догадках тут и речи нет. Точно знают. Видимо, нашли у кого и как спросить, но я только кивнул и вопросов задавать не стал, чем секретаря явно порадовал. Ещё минут десять поговорили о всякого рода казусах, своего рода аналог светской беседы «обо всём и ни о чём» получился. В ходе разговора секретарь куда-то спрятал пародию на мину, заявив, что она пойдёт в какой-то «особый музей», и вовремя — не успел я придумать, как спросить о цели нашей встречи, как стали прибывать другие участники. Первым вошёл председатель прошлогодней комиссии, затем — командовавший экспериментальным дивизионом подполковник, затем ещё пятеро незнакомых мне людей в разного цвета и вида мундирах, но все по виду — как минимум штаб-офицеры. Причём если я их не знал, то вот они меня, похоже, узнавали. Особенно вот этот, в мундире СИБ и с погонами генерал-лейтенанта. Стоп, это что, сам⁈

— Добрый день, господин Рысюхин, добрый день!

— Здравия желаю, Ваша светлость! — Раз уж князь Медведев обратился не по званию, то и я к нему должен обращаться не по погонам. Оно и к лучшему, а то я немного растерялся и не уверен, как его правильно титуловать. С одной стороны, генерал-лейтенант — это «Ваше превосходительство», но гвардейские эполеты делают его ровней армейском полному генералу, а это уже «Ваше высокопревосходительство». Плюс он глава отдельного ведомства — но, а вдруг как сочтут за лесть? Я же эту тонкость никак не могу вспомнить, ступор напал.

— Вот, господа, я ещё четыре года назад сказал, что у этого молодого человека на редкость светлая голова, и его козырь — это умение смотреть на общеизвестное с другой стороны и сопоставлять вроде бы совершенно не связанные между собой факты! А также делать из них парадоксально неожиданные выводы, которые потом оказываются совершенно верными!

— Захвалите, Ваша светлость!

— Я, прошу прощения, задержался из-за одного задержания… Кхм, как-то не изящно получилось, но ладно. Мы тут очередное гнездо господ бомбистов к ногтю брали, и, благодаря господину барону — бескровно. Для нас — бескровно!

— Но как⁈ Я же…

— Вы подали идею! Господа, помните — были такие крепостные ружья, в дюйм с четвертью? Которые никто не знал, куда девать: выбросить жалко, а применить некуда? А посмотрел человек с фантазией — и как бы не пришлось возобновлять производство, а то всем желающим может не хватить!

— Полноте, князь, вам-то эти дуры саженные зачем⁈ — Спросил кто-то из незнакомых мне лиц.

— Вот! То-то и оно! Обрезали ствол до двух пятых начальной длины, приклад тоже уменьшили, как в нормальных ружьях, патрон новый, господином баронов сконструированный, взяли — и получилась отличная вещь! Правда, патрон мы слегка переделали, метательный заряд уменьшили, чтобы с рук стрелять можно было без риска искалечиться.

— И что же, будете перевооружать ваших сотрудников?

— Не всех, безусловно, не всех… Но вот сегодня. Эти паскудники моду взяли, в ответ на стук в дверь и требование «Откройте, полиция» — стрелять прямо через филёнку. За прошлый месяц у меня пятеро убитых и девять раненых, в полиции потери тоже два десятка убитыми и ранеными. Ну, а на сей раз мы постучали, но — картечью, в два ствола: через дверь и один заряд — в замок. Вошли, так сказать, по красной дорожке: там трое стояли напротив двери, каждый — с двумя револьверами. Ну, там они и легли. Ладно, не буду дурить голову лишними деталями, просто хочу ещё раз спасибо сказать, от себя и от своих бойцов!

Пока я смущался, краснел и благодарил в ответ — пришёл Его Величество Пётр Алексеевич. Все, разумеется, тут же прекратили свои разговоры и встали «смирно».

— Здравствуйте, господа! Мы собрались здесь сегодня чтобы подвести итоги полевых испытаний нового вида артиллерийского вооружения, его перспектив и места в структуре армии и, отчасти, некоторых событий, происходивших вокруг этих испытаний. Занимайте ваши места — и приступим. Господин Рысюхин, не теряйтесь в задах. Семён, покажи господину барону его место…

Работали три дня, не всегда при этом присутствовал Государь, менялись и некоторые другие участники, причём это не