лежали поверженные тела гвардейцев, солдат и случайных жертв. Слышались стоны раненых и напуганных данным беспределом

— Я не злодей, Дубов, — сказал Вергилий. — Просто хочу спасти королевство.

— Не очень на то похоже, — я ткнул пальцем за спину.

— Ты не понимаешь. Война с Саранчой идёт уже семьсот лет, и человечество никак не может победить. Однажды, возможно, совсем скоро, враг наберётся сил и ударит столь ощутимо, что сметёт все людские крепости и барьеры. Гномов не простят за помощь вам и изведут под корень, как и всех остальных. Но если Гилленмор перестанет поставлять оружие, если смолкнет стук молотов в Кузнице, то нас не тронут…

— Ага, и ты решил, что вы, гномы, сможете спрятать голову в задницу, а затем вынуть её, когда всё закончится. Не, жрец, это не так работает. Знаешь, как говорят имперцы? Храбрец умирает лишь однажды, а трус умирает каждый день.

Вергилий грустно улыбнулся и вытер пот с мускулистой груди.

— Я знал, что ты меня не поймёшь, барон. У вас, огров и людей, или кем ты себя считаешь, своя логика. Но это не вопрос смелости, а вопрос выживания целой расы. Я не хочу, чтобы гномов стёрли с лица земли, и если цена жизни — смерть всех остальных, да будет так.

— Своих гвардейцев ты так же убеждал?

— Этих? — жрец пожал плечами. — Не, я им просто денег дал. Много денег. Но некоторых, самых верных, смог и убедить тоже.

Я хмыкнул:

— И откуда столько богатств у Главного жреца?

— У меня хороший спонсор.

— Так и думал, что ты действовал не в одиночку, — я перехватил молот поудобнее и хлебнул зелье маны, чтобы восстановить силы. — Думаю, Имперская Канцелярия хорошо заплатит за имя твоего спонсора. И ты мне его назовешь.

— Знаешь, Дубов, — отвечал Вергилий. — Чтобы стать пророком, порой нужно принести жертву. И я принесу тебя. А затем доведу дело до конца и спасу королевство!

— То самое королевство, половину которого ты чуть не угробил? Что ж, офигенный план, а главное — надёжный. И пора тебе за него поплатиться.

Я побежал к жрецу, но он не сдвинулся с места. Только со всех сторон к его ногам потекли струйки металла. С кресел, с брони убитых гвардейце тележка с разбитыми ящиками превратилась в жидкий ручеек и устремилась к сапогам Вергилия. Металл покрывал тело жреца и увеличивал его в размерах.

Когда я вплотную приблизился к коротышке, вместо него уже стоял блестящий, как начищенный самовар, голем. Он был выше меня на целую голову и шире в плечах на метр. Я замахнулся молотом, но удар противника вышиб из меня дух и впечатал в ближайшую колонну. Та хрустнула и начала падать, я едва успел выскользнуть из-под неё. Камень с грохотом рухнул и раскололся на сотню осколков.

Блин! А говорят, размер не главное. Врут! Бессовестно врут!

Голем с гномом внутри бросился в атаку. Он постоянно струился и менял форму, а ещё начинал светиться, будто раскаляясь всё сильнее!

Чёрт, такого врага у меня ещё не было. Интересный, однако, намечается бой!

Я напитал молот маной, отчего руны засветились зелёным, и отразил первую атаку голема. Он ударил правой рукой, превратив её в длинный меч, но я влепил по ней и оставил хорошую вмятину. Правда, она тут же затянулась.

Враг замахнулся рукой-молотом сверху, но я ушел из-под удара кувырком. Тогда голем превратил одну ногу в толстый столб и топнул. А я подлетел! Зараза! Это же мой приём! Удар железным кулаком в спину опять отшвырнул меня и протащил по грязному полу с десяток метров.

Да, так просто победить не выйдет.

Голем двигался быстро, будто не весил больше тонны. Я напитал тело маной и вскочил. Ускорился, насколько позволял Инсект, и кинулся в новую атаку. Увернулся от одного удара, затем от другого, поднырнул под руку и ударил молотом в грудь.

Тут же добавил левым кулаком и снова молотом, скользнул в сторону, когда голем попытался отмахнуться от меня, и заехал по спине. Враг оступился и чуть не упал. Затем раскалился, и в один миг его затылок обратился в уродливое бесформенное лицо с двумя мелкими глазами. Блин, а удобно! Так и оборачиваться не надо!

— Тебе конец, Дубов! — проскрежетал голем.

Ага, конечно, размечтался.

Враг ударил жидкой секирой, но я отбил её молотом. Атаковал копьём, я увернулся и согнул древко ударом ноги. Дубовую плоть обожгло.

Горячо, зараза!

Вмазал молотом по башке, попробовав взорвать в нём ману. И сработало! Выплеск чистой энергии разворотил башку монстра. Я улыбнулся, довольный атакой, но этот гад тут же отрастил себе новую. Тогда я ударил несколько раз сверху, вбивая её внутрь. Только голова голема раз за разом вырастала из одного и того же места.

Я так увлёкся, что не заметил, как противник ударил меня в живот. Инсект ослабил атаку, я откатился и кинул в него замораживающую бомбу. Но тварь швырнула каплю раскалённого металла точно в летящую склянку. Морозное облако разделило нас, но всего на миг. Враг прорвался сквозь него и нанес удар ногой.

Я встретил атаку молотом, но её мощь отбросила меня на кресла, которые тут же разлетелись в щепки. Голем наступал, как неумолимый титан, лестница под его поступью проминалась, будто желе.

— Когда ты умрёшь, Дубов, я помолюсь за тебя, — прогрохотал монстр.

Синяя вспышка рассекла врага надвое. На миг жидкий металл раздвоился,, обнажив плоть гнома, но тут же образовавшиеся половинки вновь сомкнулись. Позади голема с мечом наголо стоял Сергей Михайлович. Одежда на нём была порвана, а на лице кровоточило несколько ссадин.

— Отвали от моего ученика, — прохрипел он.

Голем фыркнул, плеснув брызгами металла, развернулся задом наперёд, оказавшись к Сергею лицом к лицу, и ударил его. Учитель молниеносно несколько раз взмахнул клинком так, что голубое сияние превратилось в подобие щита, и рука врага разлетелась на множество частей. Вот только они всё равно вмазали общей массой по груди Сергея и отбросили его вглубь зала.

— Жалкая попытка, — сказал голем с усмешкой.

Но Сергей дал мне время подготовиться к выпаду. Я облил последним замораживающим зельем молот и ударил врага в спину. Её тут же сковало льдом и инеем, я влил кучу маны в оружие и влепил по голему ещё раз, пока лёд не растаял. Холодный металл разлетелся на куски, и я кулаком врезал