на это орудие возлагало надежды командование Республики.

За последние недели полковник Вебер, как и многие другие высокопоставленные военные, пережил не самые приятные моменты в своей карьере. Позорное поражение на границе с Лихтенштейном, уничтожение «Молота Тора», бегство князя Бобшильда — всё это больно ударило по репутации Австро-Венгрии. И, конечно же, верхушка Республики жаждала крови.

Вебер отлично помнил то «совещание», на котором решалась судьба виновных. Президент, обычно спокойный и рассудительный, в тот день был просто взбешён. Он кричал, топал ногами, брызгал слюной, обещая сурово наказать всех, кто причастен к этому позору. Какой-то маленький Лихтенштейн дал им по зубам! Целой республике! Как такое возможно⁈

Генерала Риббентропа, этого самодовольного индюка, который отвечал за планирование и координацию, с треском разжаловали и отдали под трибунал.

«Ну, вот ты и приплыл, — подумал тогда Вебер. — Теперь не будет у тебя ни дворца, ни красавицы-жены, ни породистых лошадей».

Маршала Шмидта, который отвечал за поставки, тоже выгнали, конфисковав всё имущество.

Волна казней и чисток прокатилась по всей армии, затронув не только высшие чины, но и средний командный состав. Многих офицеров, замешанных в коррупционных схемах, связанных с закупкой некачественных боеприпасов, и прочих махинациях, казнили, увольняли, лишали званий и сажали.

В ходе проверок выяснилось, что супердорогие «бронебойные» снаряды оказались не бронебойными, а просто дорогими фугасными. В общем, все пришли к выводу, что виноваты военные. И что Вавилонский — главный злодей. Поэтому сейчас его точно уничтожат. «Полный П» — это не какая-то там поделка. Это — настоящее оружие возмездия!

Через час всё было готово. Артиллеристы заняли свои места у орудия, техники проверили все системы, маги зарядили «Полный П» энергией.

В этот момент к Веберу подошёл его адъютант.

— Господин полковник, — доложил он, — только что поступил сигнал от нашего агента в Вадуце. Вавилонский на месте. Сидит в своей усадьбе и наслаждается жизнью.

— Ну, сейчас наслаждение закончится, — воскликнул Вебер, потирая руки. — Цель — усадьба Вавилонского, — скомандовал он. — Огонь!

«Полный П», издав утробный рык, выплюнул снаряд. Тот, окутанный ярким сиянием, вырвался из жерла орудия и устремился в сторону Лихтенштейна, оставляя за собой огненный след.

Вебер, затаив дыхание, следил за его полётом. Он был уверен в успехе. На этот раз Вавилонскому не уйти.

— Ну, что? — нетерпеливо спросил он у наблюдателя, который не отрываясь смотрел в специальный прибор. — Попали?

Наблюдатель молчал.

— Да что у вас там⁈ — не выдержал Вебер. — Попали или нет⁈

Наблюдатель оторвался от прибора и, бледный как полотно, пролепетал:

— Господин полковник… Там… там…

— Что «там»? — рявкнул Вебер, теряя терпение. — Говорите уже!

— Снаряд… он… он летит обратно! — выпалил наблюдатель.

— Что⁈ — не веря своим ушам, переспросил Вебер. — Как обратно⁈ Это невозможно!

— Бежим, бляха, срочно!!! — закричал наблюдатель и, кинув прибор, бросился вниз с вышки.

Вебер, всё ещё не до конца осознавая происходящее, инстинктивно последовал за ним. Его сердце бешено колотилось, а в голове крутилась лишь одна мысль: «Как это возможно? Как снаряд может лететь обратно⁈»

Но в следующее мгновение земля содрогнулась от мощного взрыва. Осколки снаряда, начинённого концентрированной магической энергией, разлетелись во все стороны, уничтожая всё на своём пути.

Полковник Вебер, заслуженный артиллерист Австро-Венгрии, даже не успел понять, что произошло. Его тело, как и тела десятков других солдат, разлетелось на мелкие кусочки, превратившись в кровавое месиво. А суперсовременная пушка, последнее слово техники, была уничтожена вместе со всем расчётом, так и не сумев выполнить свою главную задачу — уничтожить Теодора Вавилонского.

⁂

Лёгким движением руки я отмахнулся от зависшего в воздухе снаряда. Тот, описав в воздухе изящную дугу, полетел обратно в сторону Австро-Венгрии.

Через несколько минут Скала приволок избитого человека. Тот выглядел так, будто его пережевал и выплюнул голодный медведь — лицо в синяках, одежда порвана, а сам он еле держался на ногах.

— Это кто? — спросил я, с интересом разглядывая помятого незнакомца.

Скала нахмурился:

— Соболев вышел от тебя и посоветовал заглянуть на чердак дома номер двадцать три, через две улицы отсюда. Там мы его и нашли. Сопротивлялся, гад. Пришлось… гхм… успокоить.

— Корректировщик, значит, — заключил я. — Шпион Австро-Венгрии. Надо же, какой ценный кадр к нам попал. Надо бы его допросить с пристрастием. Узнать, кто его послал, какие у него были инструкции и сколько ему заплатили.

Шпиона, шатающегося на нетвёрдых ногах, тут же уволокли в подвал. Но Скала, вместо того чтобы радоваться удачному задержанию, приуныл.

— Что такое, дядя Кирь? — спросил я, заметив перемену в его настроении.

Скала смущённо вздохнул.

— Да Ваня… который Вася… полковник Василий Панкратов, командир отряда «Альфа»… Неудобно с ним получилось, прости.

— За что ты извиняешься? — удивился я.

— Я не смог его уговорить не лезть к нам. Хотя пытался. Говорил, что это опасно, что ты, Теодор, не просто так… А он упёрся, как баран. «Приказ есть приказ», говорит. «Или сдохнем, или выполним».

Я нахмурился.

— Плохое у меня сложилось впечатление о твоем друга. Я думал, имперский спецназ с женщинами не воюет. А он на Настю полез, как на врага народа.

Скала совсем приуныл.

— Извини, Теодор. Он за Империю порвёт. Вообще-то он дальний родственник самого Императора. Традиция такая из давних времён, что командиром отряда «Альфа», которые любимцы Императора, должен быть человек с императорской кровью.

— Ну, потрясно. Значит, кровь у них протухла.

Скала настороженно посмотрел на меня.

— Осторожно, Теодор. Ты о нашем Императоре говоришь.

Я сначала рассмеялся, а потом покачал головой.

— Расслабься, дядя Кирь. Я по поступкам сужу. А поступки у них пока… гхм… так себе.

Скала вздохнул.

— Не могу с ними связаться, — признался он. — Потерялись где-то.

— Я их почти голыми в канализацию скинул. Думаешь, сдохнут?

— Точно нет. Они и без оружия бойцы — ого-го!

Я пожал плечами.

— Ну, тогда чего переживать? Надеюсь, мозгов хватит не возвращаться. Тем более, я им сказал — пусть передадут своим хозяевам, что со мной шутки плохи.

Скала покачал головой.

— Вот тут ты не прав. Прикажут — вернутся. Они — элитный спецназ. Для них приказ — это святое. Даже если этот приказ — смерть.

— Ну и трындец им тогда, без обид, дядя Кирь, — я хлопнул его по плечу.

— Я попытаюсь связаться, можно? Может, отговорю. Всё-таки