как в степи, но и не как в степи. Понимаешь? — горячо объясняла она.

Бюрократ в ответ лишь лениво кивнул и что-то записал в своей потрёпанной папке.

Я нахмурился.

— Эм… Дарья?

Она подняла голову и, наконец, заметила меня.

— А, ты уже тут? Отлично! — Она махнула рукой на мужчину в пиджаке. — Оказывается, Божественный План можно оформлять на свой вкус. Тут есть список стандартных шаблонов, но можно и индивидуальные пожелания добавить.

Я моргнул.

— Ты серьёзно сейчас подаёшь заявку на ремонт в божественном офисе?

Бюрократ молча развернул ко мне документ.

«Форма БП-01. Запрос на создание индивидуального Божественного Плана»

Я недоверчиво покосился на Дарью.

— Ты хотя бы понимаешь, что делаешь?

— Конечно! — с гордостью заявила она, уперев руки в бока. — У меня будет идеальное место!

Огурец с интересом наклонился к документу.

— А можно мне сюда небольшое озеро пива добавить?

Бюрократ, кажется, даже не удивился.

— Да, но за дополнительную плату.

Огурец задумался.

— А если в рассрочку?

Я закрыл лицо рукой.

— Это же Божественный План, а не ипотека!

Бюрократ равнодушно пожал плечами.

— Для богов это, по сути, одно и то же.

Я медленно выдохнул.

— Дарья, я повторюсь… Ты точно знаешь, что делаешь?

Она уверенно кивнула.

— Конечно! Я строю свой рай.

Я тяжело посмотрел на неё.

— С тобой точно что-то не так.

Глава 19

Божественный план был пуст. Девственно чистым, без единого намёка на жизнь, без неба, без земли, без времени. Просто белая бесконечность, в которой даже воздух казался слишком неподвижным.

— Ну и? — пробормотал я, скрестив руки. — Великая Богиня, ты что, тут жить собралась?

Дарья, нахмурившись, осмотрелась по сторонам. Огурец рядом небрежно сел прямо в пустоту, его спина зависла в воздухе, но он, похоже, даже не заметил этого.

— Так не пойдёт, — наконец заключила Дарья.

И с этими словами пространство задрожало.

Первым появилось небо. Оно вспыхнуло, разгораясь, словно кто-то разорвал белый лист и показал, что за ним спрятано настоящее полотно мира. Лазурное, глубокое, с высокими белыми облаками, оно наконец обрело форму. Сначала стерильное, идеальное, но потом в нём появились оттенки — немного розовато-золотого ближе к горизонту, холодные голубые блики у самого зенита.

— А солнце? — пробормотал я.

Тут же три светила взошли одновременно. Одно алое, будто пылающее вечно, одно мягко-золотистое, наполняющее пространство тёплым светом, а третье серебряное, словно стылый осколок луны. Дарья довольно кивнула.

Земля под ногами вздрогнула и начала разрастаться.

Сперва это был просто ровный пол, затем он стал заполняться настоящей почвой, влажной, пахнущей свежестью. Густая, сочная трава начала пробиваться зелёными островками, разрастаясь волнами, устремляясь к горизонту. Вдруг вспыхнуло что-то яркое — из травы поднялись пышные цветы, золотые колосья пшеницы, даже какие-то невиданные прежде растения, сотканные из чистой магии.

— Уже лучше, — Дарья одобрительно осмотрела пространство.

Горы поднялись вдали, величественные, укутанные тонкой дымкой, и тут же покрылись снегами. Река прорезала пространство, её воды были прозрачными, но внутри сверкало серебро, словно каждая капля была сделана из чистого света.

— Ну вот, другое дело, — выдохнула Дарья.

Естественно, этого ей оказалось мало.

Пространство снова задрожало, и теперь прямо перед нами выросли величественные стены, уходящие высоко в небо. Врата раскрылись, приглашая нас внутрь.

— Дворец? — удивился я, приподняв бровь.

— Дом, — поправила Дарья.

Дворец, конечно, был слишком скромным словом для того, что предстало перед нами. Огромный, но в то же время изящный, он сочетал в себе резные купола кочевников, золотые башни имперских замков и лёгкость магической архитектуры. Внутренний двор вымощен белым камнем, фонтаны бьют прозрачными струями, ступени ведут к гигантскому трону, в котором уже угадываются очертания будущей богини.

Вокруг начали появляться люди. Пока просто призрачные тени, безликие, но уже готовые стать первыми обитателями Божественного Плана.

— Теперь город, — Дарья размахнулась рукой, и рядом с дворцом выстроились целые улицы.

Дома из камня и дерева, рынок, даже таверны. Кто бы сомневался.

— Погодите-ка, — тут же встрял Огурец. — А где, значит, мои пивные запасы?

Дарья закатила глаза, но махнула рукой, и чуть поодаль появился целый водоём. В нём плескалось что-то золотистое, пенилось, пахло хмелем. Огурец тут же, не раздумывая, взял бокал и зачерпнул.

— Одобряю, — объявил он после первого глотка.

Я только вздохнул.

— Ты вообще понимаешь, что делаешь? — спросил я, наблюдая, как мир наполняется деталями.

— Конечно, — Дарья самодовольно улыбнулась.

Но я чувствовал, что что-то не так. Да, Божественный План был создан, он стал живым, наполненным, настоящим. Но чего-то не хватало.

Я задумался.

Дарья стала богиней. Её мир существовал. Её последователи верили в неё.

Но…

Клятва всё ещё не считала её великой.

Что ж, значит, наша работа ещё не закончена.

Мы вошли в дворец, и первое, что меня поразило — это ощущение величия. Да, я видел имперские дворцы, видел древние храмы, видел даже резиденции богов, когда был чайником (долгая история), но этот… Этот был иным.

Здесь всё было сделано не просто с размахом, а с каким-то осознанием того, что это место не для смертных. Пространство внутри было больше, чем снаружи — законы физики явно тут не работали. Казалось, мы шагнули в отдельный мир.

Пол — чистейший белый мрамор с прожилками из золотой магии. Он мягко светился, отражая каждый шаг. Потолки уходили так высоко, что можно было подумать, будто идёшь прямо под открытым небом. Витражные окна в полную стену изображали сцены, которые ещё не произошли, но, возможно, должны были случиться.

— Мрачновато, — пробормотал я, вглядываясь в один из витражей. На нём Дарья стояла на вершине чего-то похожего на храм, а вокруг неё простирались степи, усеянные склонившимися фигурами.

— Мне нравится, — ответила она, проходя мимо.

Огурец только хмыкнул, оглядываясь по сторонам.

— Главное, чтобы бар был, — заметил он философски.

Мы шли дальше.

Главный зал дворца был огромен. В центре возвышался трон — массивный, сделанный из переплетения белого камня, золота и какой-то сияющей материи, которая постоянно меняла форму. То это была ткань, то металл, то что-то, напоминающее магическое пламя.

— Это что, мой трон? — спросила Дарья, с подозрением глядя на него.

— А ты думала, ты будешь сидеть на табуретке? — усмехнулся я.

Дарья осторожно дотронулась до подлокотника, и трон ожил. Он